Волейбол вообще никому не зашёл. Ну, оно и понятно, вес волейбольного мячика мало чем отличался от футбольного. Но зато всем понравилась игра в вышибалы. Здесь я правила знал лучше, так как большую часть уроков физкультуры в своём предыдущем мире мы играли именно в эту игру. Вот и вчера — мы поехали к царю, а пацаны пошли играть в вышибалы. И они все завидовали мне, а я завидовал им.
С призами на предстоящую олимпиаду я тоже уже определился. Кроме дополнительных нашивок с пятью олимпийскими кольцами и цифрой один, символизирующей что это именно первые игры, были и другие награды. Несколько губных гармоник, наборы крючков и поплавков, зубные щётки с зубным же порошком, кепи и полотенца нашей столичной фабрики. За первые места я хотел вручать складные ножи, но в Улеаборге они были слишком дорогими, и я обратился за помощью к деду, и опять чуть не огрёб на орехи.
— Совсем что ли придурок (ääliö)? Если из них кто зарежется потом? К нам побегут, ты же ножики дарил! А дядю Ларса тебе не жалко? Ежели кому из приютских нож достанется? Это же его приют, и он за тех детей отвечает! Это у тебя разрешение от генерал-губернатора есть на ношение пукко, а у них нет!
— А что мне дарить? — растерялся я.
— По-хорошему — ничего! Пустая трата денег! Но про деньги мы с тобой уже говорили и я тебе не буду запрещать их тратить по мелочам или на придумки твои. Но ножи дарить — не позволю! — и мне погрозили громадным кулаком. — Что ты уже успел купить на эти соревнования? — продолжил допрос дед.
— Гармоники и рыболовные наборы.
— Вот их и дари! Можешь взять несколько кепи в нашей мастерской, плюс, я тебе полотенец привезу, с надписью «Победителю»! Устроит?
— Да, деда, — пришлось мне грустно согласиться.
— Ты мне это прекращай! На деда обижаться! А то я быстро разгоню твою банду! Я же всё-таки пионервожатый ваш!
— Кто? — вытаращился я на деда Кауко. — Ты откуда это слово знаешь? — неужели этот старик тоже попаданец, мелькнула у меня мысль.
— Да я это слово узнал когда ещё твоего отца и в планах моих не было! Так в Америке называли человека, который водил колоны пионеров-переселенцев!
— Фух! — выдохнул я вслух, когда понял про каких пионервожатых он говорит. — А с чего это ты наш вожатый?
— А с того! Я зарегистрировал гимнастическое общество «Пионер» на своё имя. А то ты слишком заигрался в политику! И устав у них, и форма с песней! Так что я теперь главный пионер! Понял? Я твой диктатор! Ха-ха-ха! Ну и лицо у тебя, внучек! Не ожидал?
— Диктатор у нас по уставу один, — пробормотал я, понимая, что дед сделал правильно, прикрыл меня от возможных проблем, а я даже не подумал о подобном.
— Ну и ладно, будь диктатором. А я буду пионервожатым. И ты будешь мне подчинятся! И со мной советоваться, ежели чего крупного решишь затеять! Понял меня?
— Да, деда! Понял! Я могу идти?
— Стоять! Я тут подумал вот о чём. Один из складов на твоем острове в столице снимает Карл Фацер (Karl Fazer), производитель сладостей. И он предлагал платить часть аренды сладостями. Вот я и возьму за месяц. И отдам тебе на награды твоим оболтусам. Шоколадные плитки и карамель — это получше всяких острых железяк!
— Спасибо, — буркнул я, пытаясь вспомнить что-то связанное с этим Карлом Фацером.
Точно! Шоколадки в синей упаковке с надписью «Karl Fazer» в супермаркетах моего мира! Вот оно что! Раз у деда есть выход на производителя шоколада, то надо попробовать создать мороженное-эскимо.
И побежал за дедом, который успел уже уйти в прихожую:
— Деда! Подожди! Не уходи!
— Что ещё случилось? — дед прекратил натягивать сапог и с подозрением покосился на меня. — Только быстро! Мне на стройку надо!
— Я тут кое-что придумал, когда ты мне рассказал про шоколадки от Карла Фацера. Что будет, если шарик или брикет мороженного облить шоколадом?
— Ммм. Наверное будет очень вкусно. Перкеле! Вот же ты бесёнок! Мне даже самому уже захотелось попробовать подобное.
— Вот! А Карл Фацер делает шоколад, и с ним можно объединиться в производстве этого мороженного…
— Да не нужен нам этот Фацер! У него только небольшая мастерская и пара магазинов! Умеешь же ты все планы порушить! — внезапно обвинил меня дед. — Теперь надо ехать в Гельсингфорс к Стокманнам. Ведь это же надо патентовать! Я такого лакомства нигде ещё не видел! — и он в сердцах откинул от себя сапог, и приказал мне: — Чего уставился? Туфли мои тащи выходные!