Марко плюнул в пыль.
Восемнадцатого Ньютона Марко и его спутник прибыли в порт Ниорк, чьи изящные шпили и кричащие кварталы высились в дельте реки Миззипа.
Когда Марко Прокопиу и Боэрт Халран приехали в Ниорк, Марко пожелал остаться там на несколько дней, чтобы убедиться, что в городе нет его жертв. Халран же спешил в Данн, чтобы в срочном порядке закончить воздухоплавательный эксперимент перед съездом философов. Они договорились расстаться. Халран взял лошадь и нагруженного верблюда, заплатив Марко половину стоимости лошади. Он сказал:
— Теперь прощай. Если будешь в Данне, навести меня.
— Конечно, сэр, — ответил Марко.
Халран ускакал, потащив за собой гружёного верблюда, качавшегося под тяжестью четырех гигантских кувшинов со ступовой смолой. Марко провёл остаток дня на рынке. Ощущая себя бедным торговцем, он был уверен, что более словоохотливый Халран вёл бы дела лучше.
На деле Марко был не так плох, как он думал. Смущение, вызванное торгами, заставило его напустить на себя строгий и непреклонный вид. Это, вкупе с его чудовищными мускулами, заставляло торговцев думать, что Марко более уверен в себе, чем на самом деле. В конечном счете, он выменял верблюда на большую лошадь и несколько дларов сверху.
Он потратил следующие несколько дней, разыскивая Монгамри и свою жену. Эти поиски завели его в бесконечные ряды алкогольных лавок, публичных домов и притонов зависимых от марвана. Иногда странные субъекты угрожающе пялились на него или ворчали, но уходили ни с чем, напуганные его топором и мускулатурой.
Ниоркцы, как он заметил, были ещё шумнее англонианцев; они разражались вспышками гнева по пустякам. Они скакали вверх-вниз, как терсоры на жёрдочках, и выкрикивали угрозы и оскорбления. Но в миг, когда Марко сурово сжимал губы и тянулся за топором, они находили причину уйти.
Подозрительная, невоспитанная и грубая раса, лишённая чувства достоинства, думал Марко. Его озадачило распространённое у ниоркцев слово «коп» (произносилось как «кьеп» или «чоп»), пока он не понял, что это сокращённый остаток древнего ниоркского диалекта, имя богини любви Клеопатры, или, как произносят византианцы, «Клиопат». Также, несмотря на утверждённую святость человеческой жизни в Англонии, он привык к виду мёртвых тел в сточных канавах.
С другой стороны, если Марко был дружелюбен с ниоркцами, они охотно предлагали совершить совместное мародёрство или другое преступление. Он предположил, что так они проверяли незнакомца.
Марко много раздумывал о том, как поступить с Монгамри и Петронелой. Пока он не уверился окончательно, что он был прав, пообещав Халрану не убивать их, и он не мог не выполнить обещание, не почувствовав себя ещё виновнее, чем прежде, когда пожалел их. Византианцы держат данное слово с такой же серьёзностью, как соблюдают сексуальную нравственность. Но как гласит пословица: «В Роуме веди себя как роумианец».
Идея придерживаться свободных принципов англонианцев приобрела для Марко зловещую привлекательность. Но, воспитанный в месте, где такие вопросы были окружены высокой стеной пуританской сдержанности, он не мог сделать непристойное предложение женщине — как не мог ходить по Медранианскому морю. От одной мысли у него по телу ползли мурашки.
Марко прибыл в Данн, старый город, построенный из тёмно-серого известняка, добываемого в этом регионе. Сняв квартиру, он отправился по узким, извилистым улочкам искать Монгамри.
Сначала он зашёл в библиотеку. Спросив книги Монгамри, он узнал имена его издателей. Он обнаружил, что достаточно неплохо понимает литературный ланнский, но невнятный завывающий диалект рабочего класса поражал его.
Затем он узнал, где эти люди ведут дела. Это оказалось непросто, так как в Данне не было рациональной системы названий и нумерации улиц. У одной улицы могло быть пять разных названий на протяжении десяти кварталов.
Марко зашел в первую контору, обозначенную в его списке, и спросил, где живет Монгамри. Он представился другом Монгамри, с которым тот встретился в своих путешествиях. Издатель дал адрес, что показалось Марко необдуманным и недальновидным. В Византии осторожно делились такой информацией, потому что проситель мог оказаться кровным врагом той или иной семьи.
Марко вернулся в свою квартиру отдохнуть. Позже он детально выяснил дорогу к дому Монгамри и набросал карту. Так как указанное место находилось в далеком пригороде, он поехал на лошади.
Дом оказался маленьким и не оправдал ожиданий Марко. У него сложилось странное представление, что ученый англонианец должен жить как византианский магнат. Но дом был каменным бунгало в небогатом районе.