Сейтиас лежал на холодных камнях и выглядел умиротворённым. Его стихия не тронула. Чистая и нетронутая одежда, спокойное и в чём-то даже счастливое лицо, руки сложены на груди. Рядом с Сейти лежал его посох, почти такой же как и раньше, только кристалл магии лопнул. Осколки кристалла валялись тут и там. Елена рыдая закрыла своему любимому глаза. Я отвернулся чтобы не расплакаться вместе с остальными. Передо мной замелькали картины из прошлого, с самого первого дня нашего знакомства. Всё плохое и хорошее что мы видели от Архимага мелькало перед глазами, и его последние слова накрепко врезались в память. Я сжал кулаки до хруста в пальцах и снова повернулся к друзьям. Подойдя к Елене я погладил ей по голове и произнёс: – Сестра, посмотри на меня.
Елена подняла красные от слёз глаза и посмотрела на меня. Господи, никогда в её глазах не было столько боли. Елена всегда мастерски прятала любые эмоции, даже счастье. Я заскрежетал зубами. Эти мрази из Конклава заставили меня смотреть на боль моей сестры. Они мне за это заплатят.
– Елена, сейчас у меня нет возможности добраться до Конклава и уничтожить его, но Смерть Сейти не останется не отмщенной. Когда мы вернёмся в Столицу я потребую суда. Я принесу тебе голову этого проклятого Самира Эллотия даже если меня самого отдадут под суд.
– Ты обещаешь? Брат, ты нам обещаешь?! – спросила Елена сжав кулаки, размывая слёзы по щекам
– Нет, Елена, не обещаю. Клянусь!
Елена кивнула и обняла меня. Её сотрясали рыдания, и я не выдержав тоже заплакал по нашему другу и наставнику. К нам присоединились остальные. Сейтиас был нам очень дорог. Нашу боль немного облегчили девочки Лаирр. Сентелита подошла к Архимагу и склонилась над ним приложившись лбом ко лбу Сейти. Третий глаз девочки несколько раз сверкнул и изверг из себя крупную, размером с вишню, жемчужину. Сентелита вручила её Елене и пояснила: – Это Память. Мы, Лаирры можем делиться памятью друг с другом, и каждый раз когда кто-то из нас умирает, мы берём её. Каждый раз когда тебе будет больно, сожми эту жемчужину в кулаке, и тебя посетят ваши светлые воспоминания.
Елена поблагодарила девочек, Рамиса преподнесла ей в дар небольшой кулон, который она сделала сама и скрепила его волосами Архимага, превратив их в не рвущуюся нить.
Я отошёл на несколько шагов и осмотрел своих друзей. Как было сказано, голые, избитые, подавленные, но не сломленные. Нам нужно было пройти ещё два уровня, но теперь на нас уже точно никто не напал бы. Тело Тирана превратилось в пепел, его слуги тоже погибли. Я вновь взглянул на Архимага и принял решение.
– Нильсен, Диамонд, мы отправляемся наверх. Мы понесём Архимага. Каждые полчаса будем сменяться. Больше привалов не будет. Как только окажемся в пустыне, я открою портал и мы вернёмся в Империю.
– Экзель, ты уверен что сможешь? Тебя не учили вешать порталы.
– Я думаю я справлюсь, Мелена. К тому же там нас ждёт Князь Тишины.
Придя к такому решению, мы создали носилки из остатков ткани и дерева и водрузив на них Сейтиаса отправились в путь. Бросив последний взгляд назад я прошептал: – Будь проклято это место отныне и вовеки веков. – Плюнув на землю я поспешил вслед за друзьями. Наше Испытание закончилось.
Глава 14.
Прощальный бал для её величества. Клятва на Огненной Чаше. Возмездие.
Подземелье Ордена Инквизиции. Утром второго Февраля 1185-ого года.
Хабек Могучий не шутил и не блефовал, когда сказал что арестует всех Членов Конклава и посадит их под замок. Рано утром, тридцать первого числа, Станив, его банда убийц и Амиладжар Джемал ворвались в зал Совета и приставив клинки к высокородным глоткам объявили что Конклав Арестован по приказу Лидера Конклава по обвинению в предательстве и сговоре с Хаоситами Ордена Некрономикон. Любые попытки объясниться были пресечены Станивом, который холодно заметил, что отрежет язык любому, кто посмеет противиться воле Лидера Конклава.
Советники были вынуждены подчиниться приказу Хабека, а чуть позже их навестил сам Лидер. Он был страшен в гневе. Рассказав заговорщикам, чего они добились своими действиями, он поклялся, что если Экзель не вернётся в Орден утром третьего Февраля, Конклав будет уничтожен.
Но в тот момент когда я прибыл вниз, Амиладжар Джемал раздражённо прохаживалась от одной камеры к другой вслух рассуждая о том, что она сделает с остальными, если её сын пострадает. Советники угрюмо молчали, и только Самир Эллотий ехидно посмеивался. Он один сохранял спокойствие и даже вставлял комментарии на каждое высказывание матери Экзеля. Наконец её терпение лопнуло и она вынула меч из ножен и приставила его к горлу Советника прямо сквозь решётку.