Князь Тишины выпустил пару колечек дыма из трубки и улыбнулся.
— Ваше Величество, вы прекрасно знаете, что я соблюдаю договоры в большинстве своем неукоснительно. Я вообще не люблю, когда условия договоров нарушаются, и, думаю, вы отлично это помните.
— Я помню наше знакомство Князь, и все, что ему сопутствовало.
— Однако, Ваше Величество, изменилось очень многое. Во-первых, я сам не в восторге оттого, что он учится в Инквизиции, но закон Астаха гласит, что мнение матери в данном случае решающее, а переубеждать Амиладжар я пытался. Сами знаете, на какие бунты она могла бы подбить чернь, если бы вы или Князь Джерфал насильно отправили бы мальчика в Княжество. А во-вторых, этот мальчик самая большая моя надежда, однако над ним сошлись грозные знамения, и я решил рискнуть. Мысль о клятве ему нашептал я, и только я несу за это полную ответственность.
— Это было продуманное решение?
— Да. Когда все, кто связан с его судьбой, собрались в одном месте, знамения стали менее грозными и открылось множество дорог. Простите меня, Ваше Величество, но я посчитал, что клятва, которая могла унести их жизни и немного потрепать Империю, а я не сомневался в ваших силах, гораздо меньшая цена, чем одержимый разрушитель с правами на Корону, — Князь вздохнул, — ведь вы, Ваше Величество, знаете, что означают три чаши, про которые говорил Аднаэль.
— Да, я знаю. Но, для того, чтобы носить Корону, нужно быть творцом, а не разрушителем. В жилах этого мальчика течет чистый Хаос. К тому же, чтобы надеть эту Корону, нужно, чтобы Астах отрекся от меня. А мы с этим миром так давно стали единым целым, что разорвать эту связь очень сложно.
— Но не невозможно.
— Возможность есть. Но в ближайшее время я не собираюсь ни терять рассудок, ни умирать, ни предавать свою Корону. Этот мальчик же будет постоянно балансировать на грани между безумием и вседозволенностью, хотя, признаю, он с его силой мог бы занять место рядом со мной, но не более.
— Я думаю, он найдет верную дорогу.
— А если нет? Поймите, он житель Астаха, коренной житель. Астах будет беречь его, и давать ему силы в любых сражениях, но вместе с тем, за проступки, недопустимые, для таких как он, Астах будет требовать с него по всей строгости Закона, и даже Я ничего не смогу изменить.
— Я буду вести его по нужному пути.
— Нужному кому? При всем моем уважении к Вам, Князь, я не доверяю небожителям, и вы должны согласиться, что у меня есть для этого все основания. Я не вмешивался в ваши дела на Астахе, но теперь я вынужден напомнить вам, что, здесь хозяин один — я. И я категорически против, Князь, чтобы вы одаривали его силой и благословениями до тех пор, пока он не получит патент академии Джерфала. Я хочу быть уверен в том, что Экзель Джемал четко осознает всю глубину ответственности, лежащей на нем, встанет ли он на путь Безмолвия, Света, Тьмы или же Золотого Лорда, потому как путь Равновесия для него заказан.
— Можете мне поверить, Ваше Величество, мое участие будет минимальным. Тористан и Крисстас, скорее его стражи, которые должны его охранять. Я верю, что после Инквизиции он обязательно прибудет в академию Джерфала, если только в дело не вмешаются третьи силы, от которых я попросил бы вас его охранить. Все ж таки, я здесь не Король.
— Есть силы, с которыми я не смогу совладать.
— Я не требую от вас невозможного. Просто я хочу быть уверен, что никто и ничто не помешает нам всем воспитать Экзеля правильно.
— Что-то наверняка будет мешать. Но, я полагаю, вы не боитесь трудностей?
— Нет, не боюсь.
— Рад за вас. В таком случае, я могу лишь пожелать вам удачи и благоразумия.
— Я всегда благоразумен, Ваше Величество. А вот за пожелание удачи спасибо. Думаю, она мне понадобится, — Князь Тишины встал с мягкого кресла и слегка склонил голову, — Увы, мое время ограничено, и неотложные дела призывают меня в мой замок. Надеюсь, в ближайшее время я снова буду иметь удовольствие наслаждаться Вашим гостеприимством, Ваше Величество.
— А я надеюсь, что повод для этого будет более приятным, — его собеседник не поднялся с трона, как не делал это ни для кого, — До встречи, Князь Тишины.
— До встречи, Ваше Величество.
Когда Князь и его советник растаяли в воздухе, Роазэль, с трудом дождавшийся конца разговора, сладко потянулся и, приняв свой истинный облик, обвился вокруг подножия трона, прижавшись огромной головой к ногам своего повелителя и друга.