— Хорошо, Аркил Экзель. Я готов удовлетворить вашу просьбу. Я прошу защитника выйти вперед и сделать устный доклад по делу Керина Андерсена.
Джером вышел вперёд, коротко поклонился советникам и посмотрел на меня.
— Я готов ответить на любой ваш вопрос, Аркил Экзель. — Я был ему благодарен. Джером тоже понял, насколько тонкая политическая игра здесь ведётся.
— Я спрошу прямо, насколько серьёзны улики и можно ли им доверять?
— Улики очень серьёзны, Аркил Экзель. Как уже было сказано, истица назвала особые приметы, которые она могла узнать, только зная вашего Мантора, весьма интимно. Более того, несколько людей подтвердил, что в ту ночь вашего Мантора видели недалеко от места преступления.
— Понятно. Я могу понять, что при таком притоке улик, у вас было мало контраргументов. Я хочу узнать, проверяли ли девушку посредством ментального допроса?
— Это невозможно, Аркил Экзель. Она принадлежит силам Света, проходит обучение в Ордене светлого Малфория, ментальный допрос убьёт её, — покачал головой Хабек.
— Это правда? — спросил я у Джерома.
— К сожалению да. Правдивость этих слов может подтвердить магистр Сейтиас и магистр Крисстас.
— Понятно. Вы решили, что можно пожертвовать репутацией наставника Инквизиции, который вырастил целое поколение прекрасных Инквизиторов, и обменять его жизнь на жизнь лгуньи из неизвестного Ордена. Я могу только скорбеть об этом. Однако, могу ли я попросить о проведении ментального допроса, в качестве сатисфакции за нанесённое мне оскорбление?
— Какая неслыханная наглость! — вскочил Кайрик, но тут же сел, наткнувшись на яростный взгляд лидера Конклава.
— И это мне говорит Мастер Клинка Империи? Вы готовы пожертвовать своей репутацией, готовы пожертвовать репутацией Ордена? Вы готовы взять на себя жизнь невинной девушки? Аркил Экзель, я не могу удовлетворить вашу просьбу. О да, как Мастер Клинка Империи, вы вольны распоряжаться своей жизнью по собственному усмотрению, но как ученик нашего Ордена — нет. Если эта девушка умрёт во время допроса, ученик Экзель Джемал будет исключён, нет — с позором изгнан из Инквизиции, его команда будет расформирована, а его мать лишиться титула и отправиться в изгнание. Я не могу жертвовать Инквизицией, ради одного человека, даже если этот человек мой брат. Мне жаль, Аркил Экзель, но я вынужден отклонить вашу просьбу.
Это был удар ниже пояса. Я ожидал таких слов от любого, но не от Хабека. Он ведь нуждался во мне, он не мог пожертвовать мной, Керином… или мог. Тогда я впервые вспомнил слова Керина: «Ты можешь уважать моего брата, но не стоит ему доверять». Я не знал, что тут ещё можно сказать. Я был готов впасть в отчаянье, но тут раздался голос, который заставил советников подскочить.
— Вы откажете в просьбе Мастеру Клинка, даже если вас попрошу я, многоуважаемые советники?
— Ваше величество! — все присутствующие повыскакивали со своих мест и почтительно поклонились. — Ваше величество, чем мы обязаны вашему визиту?
— Лидер Хабек, и вы, многоуважаемые члены совета, прошу вас отнестись к просьбе моего фаворита со всей серьёзностью. До меня дошли слухи о том, что Мантор моего фаворита обвиняется в чудовищном преступлении, но я не поверил, думал, что это просто нелепые слухи. Вижу, что мне следовало быть осмотрительнее и прийти сразу. Я хочу, чтобы слова этой девушки проверили. Если окажется, что она невинна, боги примут её душу, а преступника будет ждать суровое посмертное воздаяние, если же она лгунья, рука палача оборвёт её жизнь.
— Но, мой император, это… — Хабек наверное не ожидал вмешательства самого Императора, для меня самого было полной неожиданностью его появление. Однако, присмотревшись, я увидел в тени Лайла, который подмигнул мне и скрылся.
— Лидер Хабек, это приказ. Я не знаю, какая сила отвела глаза вам, но я найду и развею её. Керин Андерсен, честный человек. Посмотрите, его вызвался защищать один из учеников его группы, за него просил магистр Сейтиас и не менее уважаемый Архимаг Крисстас. Здесь стоит графиня Янрин Зель и она свидетельствует в пользу этого человека. Неужели вам нужно что-то ещё, чтобы поверить в его невиновность? Я желаю немедленно увидеть ту, которая посмела обвинить Керина Андерсена. Выйди вперёд.
Раздался короткий вскрик и женский визг: — Нет, об этом уговора не было! Я не хочу! — Но её вытолкнули вперёд и она упала на колени прямо перед императором.
— Значит это ты, обвиняешь Керина Андерсена в том, что он тебя опозорил? — Император презрительно сжал губы, глядя на неё. Девушка была красивая, не старше шестнадцати лет, одетая в простой дорожный костюм, а именно, чёрные обтягивающие лосины, льняную рубаху, серую куртку и дорожные сапожки. Вот только её глаза мне не понравились, это были глаза порочной женщины, но никак не изнасилованной девушки.