Немая сцена. Злобный, но ничем этого не выказывающий — я, с бутылью вина, удивлённый именинник и несколько десятков человек, некоторые из которых знакомы со мной лично. Никто, наверное не мог понять, что я здесь делаю.
— Счастья тебе, славный Инквизитор Самуил. Приношу извинения за вторжение в столь радостный час. Не найдётся ли у тебя места для ещё одного скромного Инквизитора, который хочет поздравить тебя в этот торжественный день?
Инквизитор Самуил был уже немолод. Видимо один из тех, кто был отмечен проклятьем Аркасана. Ему в этот день исполнялось уже пятьдесят лет, и выглядел он ровно на столько. Невысокий, худощавый, с добродушным одутловатым лицом. Однако его маленькие синие глаза проницательно взглянули на меня, рот сложился в добродушную, немного понимающую улыбку. Он провёл рукой по редким, уже седеющим волосам и заговорил необыкновенно сильным голосом, в котором, однако чувствовалось веселье: — У меня всегда есть место для «простого» скромного Инквизитора, который решил почтить меня в столь поздний час своим визитом. Но хочу спросить вас, не вызовет ли это проблем у Мастера Клинка Империи?
— Для Мастера Клинка вдвойне почётно сесть с вами за одним столом. И чествованье соратника наименьшая проблема из всех, которые у меня были и ещё будут. — Самуил улыбнулся ещё шире и махнул рукой.
— Рад видеть вас, Экзель Джемал…
Лита никак не могла найти себе покоя. Она видела как Экзель сорвался с места и помчался прочь. Прочь от неё. Лита прекрасно поняла, что стало причиной такой реакции её возлюбленного. Но даже она, знающая Экзеля лучше других, не могла ничем ему помочь. Этот кризис Инквизитор должен был пережить сам.
После вечернего туалета Лита направилась к Джерому. Ей нужно было поговорить. Джером выглядел на удивление подавленным, когда встретил её у порога. Он неловко улыбнулся и пригласил её внутрь.
Некоторые начинают разговор с каких-нибудь ничего не значащих фраз, вроде: Как дела? Как у тебя уютно. Извини что побеспокоил (а). Но не в этом случае.
— Я рад что ты вернулась, Лита. Ты даже не представляешь, насколько ты вовремя. — Джером предложил Лите сесть.
— Спасибо, Джером. — Лита улыбнулась и села на кровать. — Вижу, твой быт не сильно изменился.
— Да. Я не стремлюсь завести себе девушку. С меня хватило одной ошибки. — Джером помрачнел. Подойдя к шкафу он открыл его и вытащил оттуда бутыль крепчайшего вина.
— Откуда? Разве в Ордене ученикам разрешено? — удивлению эльфийки не было предела.
— Забываешь, Лита. Мы не просто ученики. Мы — команда всемогущего Экзеля. Никто теперь не осмеливается открыто противостоять нам. Иногда это здорово помогает. А иногда — Нет. — Джером достал два небольших кубка из чистейшего серебра и разлил вино, себе меньше.
— Насколько всё изменилось, Джером? Он в своих письмах ничего мне не говорил, а ты почти не выходил со мной на связь.
— Насколько всё изменилось? — Джером пригубил и задумался. — Я думаю, нужно рассказать по порядку. Когда ты ушла, на четыре дня Экзель впал в транс. Врачи полагали, что это кома, но Крисстас быстро убедил их в обратном. Когда он очнулся… Лита, я чуть было тебя не проклял, за то что ты с ним сделала. Он напоминал живой труп.
— Господи! — Лита представила себе эту картину, во многом ей помогло воспоминание Джерома. — Это же ужасно.
— Вот именно. Я не знал, как ему помочь, но потом… ты слышала про подарочек, который ему пытались сделать Хабек, Амиладжар и Лайл?
— Ты про девушек? — Лита рассмеялась. — Я думала, что он шутит.
— Нет, всё так и было. Но я узнал про одну вещь, которая меня здорово насторожила. Экзель начал набирать свою Силу в ту ночь, когда Нильсен стал близок с Селеной. Сначала я не предал этому значения, это было буквально за два дня до того, как в Орден прибыла принцесса Ария.
— Принцесса Ария? Никогда о ней не слышала. Расскажешь?
Джером смолк и посмотрел куда-то вдаль. Память о той ночи навсегда осталась с ним. Единственная ночь полная счастья. Джером не говорил о ней никому, даже Экзелю, хотя он, разумеется, знал. Джером не хотел рассказывать Лите о ней, но что уж поделаешь. Он поведал всё, в том числе и то, что он, мог быть её братом.
— … понимаешь? Я не знаю, правду ли она мне сказала, но она говорила с такой уверенностью. Может быть я и не сын Лорда Боуна, но тогда почему, почему она не остановилась?
— Джером, а ты не подумал, что ты ей просто понравился? — Джером расхохотался так, как будто сама мысль о том что он может кому-то понравиться безумная шутка.