И полез под прилавок за банками с добавками. Эльф мог рисовать какие угодно таблички — это не наш, не урукский метод! Я открутил пластиковую крышку огромной бадьи, на которой значились буквы «ВСАА», набрал горсть пилюль, насыпал себе в рот и принялся грызть их со страшной силой. Горькая, мерзкая дрянь! Может, их тоже со сгущенкой лучше жрать? Черт возьми, еще и витаминки глотать…
— … я не собираюсь отдавать записи отцу, Брегалад! — раздался звонкий голос откуда-то с улицы.
Дверь в «Орду» была открыта нараспашку, так что слышал я всё прекрасно.
— Что за глупости, Эсси? Ты ведь не сможешь тогда вернуться! Прекрати истерику и садись в машину.
— Никуда я не сяду. Я не собираюсь улетать, пока не разберусь с эпицентром, — я почувствовал, как от ее голоса у меня по спине бегут мурашки.
Это точно была она — та девушка из Хтони, и с балкона «Надыма», и из библиотеки! Прямо тут, у дверей «Орды»! Так значит, ее зовут Эсси?
— Что за глупости? — этот голос я тоже узнал. Второй эльф — высокий, чем-то неуловимо на нее похожий, наверное — брат или другой родственник. Хотя черт этих эльфов разберет. — Что ты собираешься тут делать без поддержки клана? Послушай, хватит устраивать цирк на публике, садись уже…
— Не смей меня трогать! Всё! Я остаюсь, — хлопнула дверь авто.
— Тогда винтовку — в багажник. Экипировку — на заднее сидение. Браслет — сюда же. Хочешь побыть взрослой, сестрица? Ну-ну, колесом дорога! — как-то по сравнению с доктором Финардилом Хьянда эти эльфы были совсем не эльфийские.
Я не выдержал и приподнялся над стойкой, пытаясь как можно быстрее прожевать и проглотить горькие ВСААшки. И успел на самое интересное: та самая стройненькая остроухая брюнеточка с ожесточенным выражением лица срывала с себя элементы технологичной брони и швыряла их в окно какого-то компактного и функционального электрокара. Сначала туда отправились шлем со звериной маской, кираса и набедренники, потом — поножи и наручи, ботинки и перчатки.
Она осталась в одной черной футболке и коротких шортиках, явно слишком легких даже для летней ночи. Еще на ней была обувь — что-то вроде танцевальных чешек-балеток, какие-то тряпичные тапочки. Засунувшись по пояс в салон, она вытянула оттуда какой-то тубус и что-то вроде маленького ридикюля:
— Это — мое! Будешь спорить, Брегалад? — высунувшись, уставилась она в стекло водительского места.
Я пялился на нее и не мог насмотреться — очень уж ладненько и грациозно у нее получалось всё это проделывать! И фигурка у нее была, конечно, закачаешься — вот эти вот ножки и вот эта вот талия, и всё остальное… Помотав головой, в попытке отогнать наваждение, я врезал себе несколько раз по щам ладонями — не очень громко, чтобы не привлекать внимания, и на всякий случай клацнул переключатель на реле: нужно было подогреть песок, сварить кофе в таких ситуациях никогда не бывает плохой идеей. Даже если придется плеснуть его кому-нибудь в рожу. Плескать кипяток — гораздо эффективнее, это точно.
Просто взять — и попрощаться с результатами многомесячных исследований? Просто похоронить их в большом письменном столе Главы Клана, чтобы ее в который глаз просто погладили по голове и назвали хорошей девочкой? В десять лет после этих слов она готова была мурлыкать как кошка, в пятнадцать — сворачивать горы, в семнадцать… В семнадцать Эсси начала сомневаться в том, что отец всегда прав и непогрешим.
И вот сейчас, когда она докопалась до Очень Важной Тайны и почти нащупала разгадку, которая могла спасти множество жизней и уничтожить одну из величайших угроз — ей приказывают просто отдать материалы и вернуться? Ну, нет! В конце концов — она могла позаботиться о себе… Конечно, когда паинька и отцов любимчик Брегалад заставил ее сдать оружие и снять доспех — это был удар поддых. Но она не собиралась сбавлять обороты — Ронья-Росомахи всегда отличались упрямством, это была их клановая черта.
— И куда ты пойдешь? — спросил Брегалад.
Девушка дернула головой, оглядываясь.
— Пойду кофе попью! — как можно беззаботнее заявила она.
Хотя — и белая ладонь у самой крыши ночного заведения, и название «ORDA» не внушали эльфийке никакого доверия. Но свет из зала лился теплый и уютный, а кофе из стаканчика у смуглого бородача за уличным столиком пах очень аппетитно…
— Ну-ну… Денег-то хватит? Или одолжить? — братец иногда был совершенно невыносим.