— Можно?
— Заходите, господин Сархан, — Финардил Хьянда восседал за ширкоим резным столом светлого дерева, в легком кресле. Перед ним мигали таинственными графиками и таблицами несколько прозрачных мониторов, лежали какие-то папки и записная книжка — старомодная, толстая, красного цвета.
— Во-первых, господин Сархан, я бы хотел вас поблагодарить за выбор моей клиники в качестве места для исследований. Несмотря на то, что все данные, полученные мной, будут храниться в строжайшей тайне, я, признаюсь честно, почерпнул лично для себя — и только! — немало пользы. Пожалуй, ни одному эльдару доселе не удавалось в деталях ознакомиться с природой Резчика урук-хая, и мне несколько странно осознавать, что ваш выбор…
— Ой, да ничего странного! — я уселся напротив него, закинул ногу на ногу, и повертел головой в поисках съестного. Тут же, на приставной столешнице, обнаружилась ваза с фруктами, так что я взял большое яблоко и с хрустом откусил огромный кусок. — Если до меня дойдут хотя бы слухи о том, что вы слили информацию, которую можно использовать против меня, кому-то кроме светлейшего князя Воронцова — я убью девять из десяти ваших сотрудников, сожгу все ваши клиники, а вас отдам на мясо гоблинам с Проспекта.
— Что, простите? — брови эльфа взлетели высоко-высоко.
— Децимация по-бабаевски. Лучший воспитательный прием для мародеров, предателей, клятвопреступников и просто нечистоплотных дельцов. Действует безотказно! Слыхали про Пампасы когда-нибудь? Ну вот, теперь они кушают у меня с ладони. Я НЕ убил каждого десятого, и оставшиеся в живых, эти шестеро снага — теперь мои самые преданные соратники.
— Однако, методы у вас… — пытаясь совладать с собой, эльф принялся раскладывать папочки на столе в одной ему известной последовтельности.
— А у меня нет другого выхода. Думаете, я поверю, что вы никому не сольете мои характеристики? Это же Резчик, один из четырех известных! Как можно держать такое в секрете? Вот я и говорю — слейте его светлости, за хорошие деньги. И мне тридцать процентов отстегните. Вы все равно вы работаете с ним, я работаю с ним, а свобода сервитута — штука эфемерная. Без крыши жить плохо, да?
— Вы понимаете, с кем сейчас говорите? — да, да, он был великий и влиятельный эльдар, и умел поддавать холодку в голос и внушительности всей своей фигуре. — Вы смеете мне угрожать?
— Я бы вам угрожал если бы вознамерился набить член на лбу и глаз на жопе, но я ведь не намереваюсь? — усмехнулся я. — Доктор, я признаюсь честно: мне бы хотелось сотрудничать с вами, хотелось бы, чтобы в вашей клинике на Маяке лечили моих бойцов — нам предстоит много травм, уж поверьте. А на всех подряд моих способностей Резчика не хватит, они, к сожалению, ограничены. И мне не хотелось бы, чтобы между нами возникло недопонимание… Если вы не согласны сотрудничать с проклятым уруком — ну, давайте я сейчас разнесу у вас тут всю хату, разобью компы и устрою пожар, чтобы данные никуда не делись… Вы ведь не дурак, и не храните их на облачном сервисе, да? Ну вот… А потом я заплачу вам столько, сколько вы скажете в качестве возмещения ущерба. И мы больше никогда не увидимся. Или…
— Или! Я выбираю «или», — сказал он, а потом, похоже, выругался. — Амин фейа тен лле… Связаться с уруком, о, великий Эру Илуватар, как низко я пал…
— А может — высоко взлетели? — я пристально глянул ему в глаза. — Это ведь уникальный шанс, верно?
— Может быть, — он побарабанил пальцами по столешнице и вдруг улыбнулся — кажется, даже искренне: — Так вы готовы подписать договор на медицинское обслуживание персонала частного предприятия «Орда» только и исключительно в сети медцентров «Хьянда Энвиньятаре»? С отчислением страховых взносов ежемесячно и хранением заверенной копии документа у государственного нотариуса?
— О, да! — хлопнул я пятерней по столу. — Вот это другой разговор, господин Хьянда! Вот это — другой разговор. Но сначала — расскажите, на кой хрен я сдал вам канистру крови и цистерну говна? Какие новости по моей тушке, что я могу, чего я не могу, и как мне с этим жить?
Эльф через весь стол подтолкнул ко мне одну из папочек с распечатками:
— Вот здесь — подробный отчет. Но если в двух словах, господин Сархан…
— Бабай, — поправил его я.
— Что, простите? — это, похоже, у него была такая фраза-паразит.
— Можно просто — Бабай. И да, я не против, чтобы вы объяснили мне суть простыми словами. Наукообразную хрень из папочки я разберу дома, со словариком.