— Как посмели вы, смертные, нарушить покой великих Хуньяди? — загремел голос на непонятно каком языке. Почему-то все и каждый поняли эту речь до последнего словечка, и вся наша банда замерла во дворе на мгновение, прислушиваясь и присматриваясь. — Сии древние стены священны, и всякий, кто пересек их без приглашения повинен страшной и лютой смерти! Сложите оружие, презренные, дабы была скорой и безболезненной ваша кончина…
— Слово-то какое тупое — кончина! — хрюкнул Слонопотам, который только-только закончил плющить об стену цитадели пару гайдуков в тяжелых доспехах. — Чего стоим? Мочи козлов!
И треснул ближайшего носферату по голове хоботом. Ибо нехрен!
еще пара глав. или глава и эпилог — что-то такое.
Глава 23
Круги на воде
Псевдоинтерлюдия. Полковник.
Нукеры в шипастых доспехах меняли в окопах парней из земщины, которые то и дело голубоглазо косились на смуглых и черноволосых южан. Пехотинцы забирали с собой тяжелое оружие, боеприпасы, полковое имущество. Приказ звучал недвусмысленно: никакого огнестрела и никакой взрывчатки на передовых позициях! Тяжело нагруженные, солдаты помогали один одному покинуть боевые посты, подсаживали, подавали руки. Нукеры наблюдали за происходящим отстраненно, их черные глаза поблескивали под шлемами бесстрастно и холодно.
— Благодарю вас, полковник! — Келбали-хан коротко кивнул. — Вы славно тут поработали, теперь — наша очередь послужить Государю.
— Хотел бы я знать, что сейчас происходит на самом деле, — пожилой земский офицер снял каску с головы и почесал солидную лысину. — Ваша светлость.
— Нет уж, полковник, светлостью я, возможно, стану утром. Пожалуй, сейчас в табели о рангах вы стоите даже несколько выше меня… — вельможа положил руки в латных перчатках на тяжелый металлический пояс и мрачно кивнул своим мыслям. — Если доживу до утра. Если кто-то из нас доживет до утра.
Земский хмыкнул. Ну да, Нахичеванские все еще были в опале. И, похоже, сейчас у них появился реальный шанс искупить вину кровью. По крайней мере, присутствие на «передке» самого великого закавказского демонолога и его сыновей говорило в пользу именно этой версии. Не часто уже пожилому офицеру доводилось видеть ханов, князей и принцев в окопах… Хотя, те же Воронцовы и Ермоловы даром что высокородные — вояки лютые! Да и царские сыновья тоже не гнушались черной работы: говорят, один из цесаревичей в инженерных войсках служил, в понтонном батальоне, второй — в РХБЗ, третий… Третий, по слухам, в батальоне штурма и разграждения, но это не точно — эту часть в основном из гномов комплектовали.
Колонны пехоты поротно уходили в рассветный сумрак. Полковник еще некоторое время стоял, наблюдая за ханской дружиной, располагавшейся в блиндажах и окопах, и цепными чешуйчатыми и рогатыми демонами, из ноздрей которых валило пламя, а в крохотных глазках читалась бесконечная жажда крови. Бывалый офицер поправил автомат не плече, нахлобучил каску на голову, плюнул под ноги и, хрупая подошвами берцев по сухой земле, побежал за своим подразделением, бормоча на ходу:
— Я манал этих магов! Всех, кроме Государя… Я манал…
Под сенью деревьев лесополосы, там, где гудели электромоторами грузовики, он столкнулся с бледным юношей в гражданской одежде.
— Извините, господин полковник, не подскажете, где здесь дружина Келбали-хана Нахичеванского? — он с видимым смущением потер лоб.
Рука, которой он это сделал, ранее совершенно точно принадлежала боевому роботу самого высокого класса, и потому полковник потянулся за пистолетом. Здесь, среди боевых порядков земских войск боевые киборги не появлялись — почти никогда! Табельный пистолет мало что мог сделать против такого противника сам по себе, а вот артефактные пули от концерна "Demidoff, которые офицер купил на личные средства в Одесском сервитуте — вполне.