Вот не верю я в то, что наш царь-государь мне какую-нибудь пушдуг бубхош бууб не подложит! Делов я наворотил будь здоров, да и обнаглел до безобразия. Мне этого не простят, однозначно!
— Только не говори мне, Бабай, что думаешь о побеге! — прозвучал самый приятный голос в мире. — А ну, повернись ко мне, чудовище мое ненаглядное, я тебе все-таки галстук придумала!
— То-о-о-олько не-е-е-е… — я был готов сопротивляться до последней крайности, потому что галстук и урук — это как Биба и Боба… Но потом я сфокусировал вгзгляд на Эсси и сказал совсем другое: — Ух! И чего это я в тебя такой влюбленный?
— Да-а-а? И бабочку дашь прицепить? — она приняла несколько изящных поз и склонила голову, поглядывая на меня своими блестящими глазками, а я едва ли не облизывался.
Ну как? Алое платье с открытыми плечами, корсет или лиф — я черт знает, как оно называется, но тонкую талию эльфийки — подчеркивает, и грудь смотрится очень даже! Волосы уложены в высокую прическу, так что точеная шейка открыта, и ключицы вот эти у-у-у-у…
— Ау? Вы еще тут, га-а-аспадин походный атаман? — рассмеялась девушка. — Вы со мной?
— С вам, весь ваш, и вообще — да!
— Что — да?
— Я сбежать хочу. С тобой.
— Терпи, урук, атаманом… А! Ты уже! Всё равно — терпи. Не можем мы от царя сбежать. Иди лучше сюда, я тебе бабочку прицеплю и косички заплету. Да иди ты к зеркалу, не стесняйся! Чего ты как… Как… Как маленький!
— Йа-а-а? — маленького я терпеть был не намерен, так что подхватил эльфийку и вместе с ней одним прыжком оказался у зеркала. — И ничего я не маленький! Оп-па! Какая хитрая лаэгрим! Всё продумала, да? Пока урук отвлекся на… На… На всё вот это вот, она засандалила мне бабочку на шею! Кра-а-асную!
Хитрая Эсси хихикала и заплетала мне косички, и для этого ей пришлось подтащить пуфик и снять туфли на шпильках, потому что она выбрала себе огроменное, а никакое не маленькое чудовище! А я пялился на нас обоих в зеркало. То есть, конечно я больше пытался за корсаж ей заглянуть и ножки тоже рассмотреть, но и свой облик тоже оценил.
Ну… Нормально. Дико, но нормально. Все-таки коричневый клетчатый костюм-тройку шили на заказ, так что ширина плеч, рост и наличие талии не помешали им сделать из меня кого-то с претензией на импозантность и солидность. Рубашка — белая. Да и черт с ней. Вместо штиблетов — тяжелые полуботинки, это был разумный компромисс. Никаких сраных выбритых височков — убил бы на месте того, кто попытался бы подкрасться ко мне с машинкой для стрижки! А вот косички — это пускай. Сзади завяжу — тоже нормально будет. Круглый черный значок с белой дланью на лацкане, там где верноподданые обычно двуглавого орла помещают, и — красная бабочка.
— В тон к моему платью! — безапелляционно заявила Эсси и чмокнула меня в щеку. — Скажи спасибо что мундир надевать не заставили!
Хорош бы я был с позументами, эполетами и аксельбантами! Меня бы гоблины засмеяли! Так что нет уж, хорошо уж… Лучше уж бабочка! Тем более — в тон к платью! Я хотел выдать какую-то очередную глумливую реплику, но дверь отворилась, к нам заглянул Рикович, оценивающе оглядел и меня, и Эсси с ног до головы, одобрительно цыкнул зубом и проинформировал:
— Скоро ваша очередь! Там Воронцова осыпать милостями заканчивают, а с Нахичеванских опалу уже сняли, и Латифу — официально вернули писюн!
— Сука-а-а-а! — я едва подавил приступ дурного смеха, и был готов убить сыскаря прямо сейчас, потому что это было очень подло с его стороны. Знал ведь, падла, как меня от этого разматывает! — Ну ты и скотина, Рикович!
Конечно, к дверям в Грановитую палату я подходил с улыбкой во все горло, а Эсси тыкала меня локтем в бок, чтобы я не смел ржать. Рынды распахнули дверные створки, раздался звучный голос бирюча:
— Ее сиятельство Эссириэ Ронья, Лесная Владычица Ород-Рава, Высокородная и Могущественная повелительница Байкальских пределов и всего народа сибирских лаэгрим!
И, спустя секунду:
— Его превосходительство, наемных войск походный атаман Бабай Сархан, князь Хтонический! — однако, всё-таки князь! Охренеть можно!
Грянула торжественная музыка, мы с эльфийкой рука об руку зашагали внутрь, а у меня в голове звучали слова незабвенного Попандопуло из «Свадьбы в Малиновке»: «Пан-атаман Грициан Таврический!» Так что улыбка моя была еще более идиотской, чем после того, как Рикович сказал про писюн. Поклонился Государю и цесаревичам я скорее машинально, расшаркался тоже, и слушал что он говорит вполуха. Стыдно? Стыдно. Я старался не заржать, меня это в какой-то степени оправдывало, потому что делать серьезное лицо оказалось очень, очень сложно. Спасала только Эсси рядом, все-таки подвести невесту в такой момент — это был бы самый настоящий зашквар.