Было решено, что процесс находится в таком состоянии, когда может быть принято окончательное постановление без дальнейшего расследования истинности указанного процесса 153. Установив это, суд объявляет, что указанный Училио обвинен и признан виновным в атеизме, кощунстве, нечестии и других преступлениях, рассмотренных на этом судебном процессе.
В наказание и в качестве возмездия за эти преступления суд приговорил и приговаривает указанного Училио к передаче в руки палача уголовного правосудия. Палач должен будет протащить его в одной рубахе па циновочной подстилке, с рогаткой на шее и доской на плечах, на которой должны быть написаны следующие слова: «Атеист и богохульник».
Палач должен доставить его к главным вратам городского собора Сант Этьен и там поставить на колени, босым, с обнаженной головой. В руках он должен держать зажженную восковую свечу и должен будет умолять о прощении бога, короля и суд. Затем палач отведет его на площадь Сален, привяжет к воздвигнутому там столбу, вырвет язык и задушит его. После этого его тело будет сожжено на приготовленном для этот костре и пепел развеян по ветру».
Общая формула обвинения — в «атеизме, кощунстве, нечестии и других преступлениях» и вмешательство королевского прокурора говорит о том, что процесс Ванини фактически не носил характера только местного события. По своей сути это был процесс против крупнейшего после Бруно атеиста современности. «Джордано Бруно и Ванини были казнены за их ученые убеждения — один в 1600 г., другой — в 1619 г.», — писал А. И. Герцен 154. От первой трагической гибели до второй прошло почти 19 лет. Бруно был сожжен 17 февраля 1600 г., Ванини — 9 февраля 1619 г. Во время казни Бруно было 52 года, Ванини — 33.
После оглашения приговора Вапини понял, что все пути отрезаны, и принял открытый бой. Как пишет его судья Грамон (и подтверждается «Дневником Эскироля» 155, хранящемся в парижской Национальной библиотеке и исследованном Е. В. Тарле), Ванини сбросил маску и прямо заявил, что он католичества не признает и умирает верным своим идеям.
Казнь состоялась в день вынесения приговора, — очевидно, таково было пожелание церковных властей. Да и судьи спешили замести следы. Не случайно материалы процесса были сожжены одновременно с казнью Ванини156. Судья Грамон пытался всячески очернить Ванини и его поведение в последние минуты жизни. Современник и наблюдатель этих событий, писавший в газете «Меркюр Франсуа», точно передавал картину казни и поведения Ванини: «Так, выходя из тюрьмы веселым и радостным, он произнес такие слова на итальянском языке: «Пойдем, пойдем весело умирать, как подобает философу!»». В одежде кающегося грешника, под охраной множества вооруженных стражников, Ванини шел к вратам собора Сант Этьен, а оттуда на площадь Сален. Там под балдахином сидели представители церкви в парадных облачениях, соответствующих этой мрачной церемонии, и другие почетные лица. Дамы были одеты в праздничные одежды. Толпа горожан запрудила всю площадь. Колокола звонили, как по умершему. С веревкой на шее, с зеленой восковой свечой в связанных руках появился осужденный. Все было подготовлено для ауто-да-фе. Когда сопровождавший Ванини монах из ордена кордильеров стал его утешать, напоминая о милосердии божьем и страданиях Христа, он резко ответил ему: «Христос потел от страха в последние минуты, я же умираю неустрашимым» 157.
«Он умер с таким твердым убеждением, спокойствием и твердой волей, как никакой другой человек, которого когда-либо видели, — сообщает «Меркюр Франсуа». — Чтобы показать свое твердое убеждение перед смертью и неверие в душу, он произнес такие слова в присутствии тысячи людей, когда ему сказали, чтобы он просил прощения у бога: «Нет пи бога, пи дьявола, так как если бы был бог, я попросил бы его поразить молнией парламент, как совершенно несправедливый и неправедный, если бы был дьявол, я попросил бы его также, чтобы он поглотил этот парламент, отправив его в подземное царство; но так как пет ни одного, ни другого, я ничего этого не делаю»» 158. Это были последние слова Ванини. По сигналу Грамона палачи приступили к исполнению страшной процедуры казни. Ванини отказался высунуть язык, и ему отсекли его клещами насильно. После этого, согласно приговору, как пишет Грамон, «его должны были задушить, перед тем, как предать огню на костре». Однако даже Грамон не говорит о том, что его задушили. «Меркюр Франсуа» уточняет: «…ему должны были отрезать язык, а сам он должен был быть сожжен живым, что и было исполнено в начале февраля». Таким образом, суд нарушил собственное решение и сжег Ванини живым. Пепел сожженного был развеян по ветру…