для них не будет сюрпризом, если злой дух, вселившийся в прекрасную статую, станет причиной гибели резчика.
Слава о статуе распространилась по всему городу, любопытство зрителей
было так велико, что через несколько дней в городе не оставалось ни одного
человека, начиная от стариков и кончая детьми, которые не запомнили бы все
до мельчайших подробностей в ее облике. Если бы история деревянной статуи на
этом и окончилась, то слава Драуна сохранилась бы на долгие годы, питаемая
воспоминаниями тех, кто, увидев статую в детстве, никогда более не встречал
ничего прекраснее. Но однажды город был взбудоражен событием, рассказ о
котором впоследствии стал одной из странных легенд, какие и сейчас можно
услышать в патриархальных бостонских домах, где старики и старухи сидят у
камелька и погружаются в воспоминания о прошлом, неодобрительно качая
головой, как только услышат, что кто-нибудь размечтался о настоящем или о
будущем.
Однажды утром, в тот самый день, когда “Полярная звезда” должна была
отправиться в свое второе плавание на Файал, жители города увидели, как
капитан этого славного судна выходил из своего дома на Ганновер-стрит. На
нем были щегольской синий мундир из тонкого сукна с золотым позументом по
швам и на петлях, расшитый алый жилет, треуголка с широким золотым галуном и
кортик с серебряной рукояткой. Но, облачись доблестный капитан в пышные
одежды принца или, напротив, в лохмотья нищего попрошайки, ничего бы не
изменилось, ибо все внимание жителей сосредоточилось на спутнице капитана, опиравшейся на его руку. Увидев ее на улице, прохожие останавливались и, протирая глаза, либо бросались в сторону, уступая дорогу, либо застывали на
месте от удивления, словно обратившись в дерево или мрамор.
- Посмотрите, посмотрите! - воскликнул один из них дрожащим от
возбуждения голосом. - Да это же она!
- Она?! - удивленно переспросил другой, только накануне прибывший в
город. - Кого вы имеете в виду? Я вижу только капитана в парадной форме и
молодую леди в чужеземном платье с букетом чудесных цветов на шляпе. Клянусь
честью, я еще не встречал такой прелестной женщины!
- Это она, она самая! - повторял первый. - Статуя Драуна ожила!
Свершилось чудо! По улице, в одежде, развеваемой утренним ветерком, шло
деревянное изваяние Драуна, то освещенное солнцем, то скрываемое тенью домов
- те же лицо, фигура, одежда, которыми так недавно любовались посетители в
мастерской резчика! Даже роскошные цветы, вплоть до самого крохотного
лепестка, являлись точной копией тех, что были на статуе Драуна, только
сейчас их хрупкая красота ожила, и они грациозно покачивались при каждом ее
движении. Широкая золотая цепочка, точь-в-точь такая, как на статуе, сверкала при каждом вздохе, вздымавшем грудь, которую она украшала; настоящий бриллиант сверкал у нее на пальце. В правой руке она держала
инкрустированный жемчугом веер черного дерева, которым обмахивалась с
чарующим кокетством, так гармонировавшим с ее красотой и нарядом. Лицо ее, поражавшее белизной кожи и нежным румянцем, имело то же задорно-насмешливое
выражение, что и лицо деревянной статуи, только сейчас на нем сменялось
множество оттенков, напоминавших игру солнечных лучей в струях ключа. В ее
облике было столько неземного и вместе с тем вполне реального, а кроме того, она так напоминала скульптуру Драуна, что люди терялись в догадках -
превратилось ли волшебное дерево в некий дух или оно обрело теплоту и
нежность плоти настоящей женщины.
- Одно несомненно, - пробормотал пуританин старого закала, - Драун
продал душу дьяволу, и веселый капитан Ханнеуэлл принял участие в этой
сделке.
- А я, - сказал, услышав его слова, молодой человек, - готов стать
третьей жертвой дьявола за один ее поцелуй.
- И я, - воскликнул Копли, - за право написать о нее портрет!
Между тем статуя, или видение, сопровождаемая храбрым капитаном, пройдя
Ганновер-стрит, углубилась в узкие переулки, которые пересекают эту часть
города, и, оставив позади себя Энн-стрит и Док-сквер, направилась к
мастерской Драуна, находившейся на самом берегу моря. Толпа, следовавшая за
ней, все возрастала. Никогда еще чудо не совершалось при таком ярком дневном
свете и в присутствии такого множества свидетелей. Прелестная незнакомка, понимая, что она является предметом все возрастающего внимания и толков
толпы, была раздражена и несколько смущена этим обстоятельством, но
беззаботная живость и насмешливо-задорное выражение не покидало ее лица.
Заметили только, что она обмахивалась веером с такой лихорадочностью в
движениях, что несколько хрупких пластинок, из которых он был составлен, не
выдержали и сломались.
Добравшись до дверей мастерской, которые капитан предупредительно
распахнул перед нею, прекрасное видение задержалось на мгновение у порога и, приняв позу статуи, бросило на толпу взгляд, полный задорного кокетства, в
котором все узнали выражение фигуры из дерева. Затем и она и кавалер ее
исчезли.
- Ах! - вырвалось у толпы единым вздохом.
- Солнце померкло с ее исчезновением, - промолвил какой-то молодой
человек.
Но старики, чьи воспоминания уходили ко временам колдуний, только
покачивали головами и говорили, что наши далекие предки сочли бы святым
делом предать огню эту дубовую особу.
- Если только она не плод воображения, я должен еще раз увидеть ее
лицо! - воскликнул Копли, бросившись в мастерскую Драуна.
Здесь на обычном своем месте, в углу, стояла статуя, которая, как
показалось ему, уставилась на вошедшего с тем же задорно-насмешливым
выражением, с каким минуту назад рассматривала толпу. Резчик, который
находился возле своего произведения, чинил прекрасный веер, по странной
случайности оказавшийся сломанным в ее руках. Никакой женщины в мастерской
не было, а статуя, которая была так похожа на нее, оставалась недвижимой. Не
видно было и солнечных лучей, обманчивая игра которых могла ввести в
заблуждение толпу на улице. Исчез и капитан Ханнеуэлл. Правда, его
огрубевший от морского ветра голос был слышен за другой дверью, выходившей
прямо на воду:
- Садитесь на корму, миледи, а вы, увальни, приналягте на весла и мигом
доставьте нас на корабль. - Вслед за этими словами раздался мерный всплеск
весел по воде.
- Драун, - сказал Копли с понимающей улыбкой, - вы поистине счастливый
человек. Какой живописец или скульптор имел когда-либо подобную модель?
Неудивительно, что она вдохновила вас и вначале создала художника, чтобы он
впоследствии создал ее изображение.
Драун обернулся к нему, на его лице были видны следы слез, но то
выражение одухотворенности, которое ранее преображало его, исчезло. Перед
Копли стоял прежний бесстрастный ремесленник.
- Я плохо понимаю, о чем вы говорите, мистер Копли, - проговорил он, поднося руку ко лбу. - Эта статуя… Неужели это моя работа? Если это так, то я создал ее в каком-то бреду. А сейчас, когда я пришел в себя, мне
необходимо закончить вон ту фигуру адмирала Вернона.
С этими словами он вернулся к работе над лицом одного из своих
деревянных детищ, закончив его с той бесстрастностью ремесленника, от
которой уже не мог отказаться до конца своих дней.
Все остальные годы жизни он посвятил этому ремеслу, составив им себе
состояние, и к старости стал почетным членом местной церковной общины, в
книгах которой и упоминается под именем старосты Драуна, резчика. Одно из
его многочисленных произведений, статуя индейского вождя, раззолоченная
сверху донизу, в течение более полувека венчала башню Губернаторского дома, подобно огненному ангелу ослепляя каждого, кто глядел на нее. Другое изделие