Едва японская пехота начинала накапливаться на исходных позициях, как тут же, с обратного по отношению к нам склона Тигрового холма часто-часто принималась стрелять русская артиллерия. Пушки, расположенные на открытых позициях, оказались грубыми деревянными муляжами, на поражение которых японская артиллерия извела немало снарядов, а настоящие пушки были от нас скрыты, и из-за этого нанесли японским войскам просто огромный ущерб. Одним словом, когда японские войска, накопившись на исходных позициях на левом берегу реки Ялу, бегом бросались в атаку, над их головами тут же распускались белые цветы шрапнельных разрывов. Пробежав по мостам и низменному и открытому со всех сторон острову порядка двух миль и понеся при этом определенные потери от шрапнельного огня, японские солдаты оказывались перед быстро текущей водной преградой шириной в пятьсот ярдов и глубиной во все три. Это основное русло реки Ялу требовалось преодолеть на маленьких китайских рыбачьих лодках, с учетом того, что выходящие на японский берег этой протоки попадали под частый и очень меткий ружейный обстрел русских с противоположного берега.
Как ни удивительно, но при всех этих сложностях японской пехоте несколько раз удавалось преодолеть все эти непреодолимые для простых смертных препятствия и, достигнув противоположного берега, броситься вверх по склону Тигрового холма с намерением растерзать засевших там русских пехотинцев. Но это у них не очень-то получалось, потому что русская артиллерия тут же умолкала и навстречу зеленой японской волне из окопов на склоне холма, блестя штыками, поднималась белая волна русской пехоты, и атака японской гвардии заканчивалась отчаянной рукопашной резней, в которой более массивные и мускулистые русские солдаты неизменно одерживали победу. Ну, а потом все начиналось сначала. Когда силы гвардейской дивизии оказались на исходе, к атакам на Тигровый холм подключились части двенадцатой дивизии (которые, по предварительному плану, должны были осуществлять глубокий обход русских позиций), и даже части второй дивизии, которая последней подошла к рубежу реки и должна была атаковать вражеские позиции в центре.
Там, в центре, тоже все шло не так, как задумывалось. После нескольких ожесточенных схваток, зачастую переходящих в рукопашную, японским частям удалось сбить русских с их передовых позиций и очистить от них остров Самолиндза, на котором планировалось установить артиллерийские батареи, но дальше дело застопорилось. Во-первых – до острова, который насквозь просматривался не только с Тигрового холма, но и с высот на правом берегу Ялу, вполне долетали русские шрапнели, что делало работу японских артиллеристов крайне некомфортной. Во-вторых – как только японские пушки были размещены и открыли огонь по русским позициям (в том числе и по Тигровому холму), на их позиции время от времени стали прилетать снаряды неприятно крупного калибра, наносящие чудовищные разрушения. Русские пушки били редко, но метко и очень сильно, в результате чего японская артиллерия несла значительные потери и была почти лишена возможности вести огонь по позициям противника.
Через некоторое время выяснилось, что русские ввели в устье Ялу четыре древние, но еще вполне боеспособные канонерские лодки – они, стоя на якоре у деревни Самолиндза (там, где все речные рукава сливаются в единое русло) упражнялись в стрельбе по японским батареям. Тем не менее, давая один выстрел не чаще чем в раз в минуту, эти морские пушки с учетом веса снаряда представляли значительную угрозу. Попытка некоего отчаявшегося командира отогнать русские канонерки ружейным огнем через реку, ширина которой в этом месте составляла не менее трех четвертей мили, обернулась для японцев очередным конфузом. Оказалось, что помимо редко стреляющих пушек-монстров, каждая канонерка вооружена вполне дееспособными орудиями калибра девять фунтов (107-мм), а также револьверными полуторадюймовыми (37-мм) пушками, которые буквально устроили побоище вышедшим на противоположный берег двум японским пехотным батальонам. И это не считая установленных на тех же канонерках пулеметов Максима, которые тоже преизрядно проредили японские стрелковые цепи.