И в тот же день за пристройство Митя расплатилась. В обеденный перерыв я сразу заметила в столовой какое-то странное внимание, нацеленное на меня. Кивнула одногруппникам, пошла в сторону поваров, чтобы взять себе суп. Двинулась обратно с подносом, все еще удивляясь, отчего именно сегодня на меня все вокруг так пристально пялятся.
Навстречу шагнула Райна, а рядом с ней уже обозначилось несколько подпевал – надо же, у нее тоже с поиском друзей проблем не нашлось. Она же и намекнула на причину странности. Столовая у нас – главное место сплетен, здесь о любой новости кричат так, чтобы все расслышали и могли обменяться сведениями. Видимо, до моего появления она громко мою персону и обсуждала.
– А вот и наша красавица явилась! Не стыдно, Нилена?
Я замерла на месте, не предполагая, чего ожидать. Но постаралась ответить спокойно, не хотела смешить свидетелей своей паникой:
– Что стыдно? Быть тобой? Не знаю, Райна, я не пробовала. Дашь пройти?
– Еще и хамит! – соседка по комнате возмущенно всплеснула руками. – В твоем селе совсем никакой культуры не водится? Или у вас там считается даже престижным, если молодая девушка успевает задрать юбку и на глазах у всех обольщать любого мужика?
Я вытаращила глаза, не понимая, как такое обвинение вообще можно было мне приписать. Я отчего-то даже начала судорожно припоминать, какой момент могли счесть подозрительным: визит милорда Ао в мою палату или, может, мои задержки на занятиях по защите и нападению, когда Аштар надо мной издевался, пытаясь сделать хоть немного сильнее. Но ее подружка, тоже наша же одногруппница Хелла, громко рассмеялась:
– Насчет любого – в самую точку! Ладно бы хоть симпатичного выбрала, а то такого урода, каких поискать! Что, Нилена, даже под зверолюда готова забраться, лишь бы хоть куда-то пристроиться?
Поняв, что они намекают на Митя, я вскипела. Они ведь даже не знают, что говорят о моем брате! Но как можно из сестринских объятий сделать такие выводы? Разумеется, мы не скрывались – ни одному из нас и в голову не пришло скрываться! Но возможности объясниться мне не дали, незнакомая мне блондинка меланхолично добавила и собственных рассуждений:
– Так у нее возраст уже, тоже поймите. Сколько ей? Двадцать или даже двадцать один. В такие годы деревенские бабы уже парой детишек успевают обзавестись, там о приличиях и не слышали. А кто на такую замарашку в лохмотьях позарится? Разве что уродливый зверолюд.
Они застали меня врасплох – я даже слова позабыла, в ушах загудел шум, мешающий соображать. Моя одежда всегда чиста и выглажена, меня замарашкой невозможно назвать! И в бедной одежде я хожу далеко не единственная, но сейчас даже сельские ведьмы начали отворачиваться и делать вид, что не слышат – так не хотят и к своим перештопанным юбкам привлечь внимание. Но это обвинение было ничтожным в сравнении с оскорблениями брата. Потому я поддалась гневу и закричала:
– Да чтоб вы знали, этот зверолюд лучше, честнее и справедливее всех вас вместе взятых! Ни у одной из вас нет права открывать свои гнилые глотки по его поводу! А ты, Райна, смотрю, нашла себе подружек по характеру? Так поздравляю! Теперь переезжай к ним, избавь уже меня от необходимости тебя каждый вечер видеть!
Я сморозила глупость. Если бы Райну могли переселить куда-то, то она давно бы уже этого добилась. Но я смогла и ее зацепить за больное, раз девица перестала себя сдерживать. Она взмахнула рукой, и поднос в моих руках резко подскочил и накренился – я не успела среагировать. Завыла, когда горячий жирный бульон потек по моему платью.
– Не переживай! – хохотнула Райна. – Одним пятном больше – одним меньше, какая уж разница? Или твой жуткий любовничек прибежит тебя защищать?
Я распахнула рот, но почти мгновенно его закрыла и прикусила язык. А ведь Мить прибежит, стоит мне только ему пожаловаться. Не уверена, что он поднимет руку на девушку, но пригрозить взысканиями со стороны университетской стражи вполне способен. Да только вряд ли родовитым особам что-то будет, а он, всего несколько дней здесь работающий, к себе вопросы вызовет. Лучше Митю пока не знать о моих проблемах. Может, в будущем, когда он зарекомендует себя перед капитаном, и тот будет придавать его словам весомое значение.
А сейчас у меня есть немного времени, чтобы полететь в общежитие и сменить одежду на чистую, успеть до следующей лекции. И, видимо, с ближайшего жалованья брата или своей стипендии все же придется прикупить себе новых вещей. Я уж было сорвалась в бег, но через полшага вернула ногу на место и самой себе улыбнулась. Дело вовсе не в моем наряде, они найдут к чему придаться, даже если я выряжусь в шелка и бархат. И дело совсем не в Мите или возможном ухажере – здесь учатся взрослые люди, и вряд ли кому-то запрещены романтические отношения. Просто эти гадюки будут собирать все подряд, лишь бы было что сказать и как испортить мне настроение. Вот и сегодня они, по факту, меня оставили без обеда. Так не сегодня ли пора вести себя не так, как от меня ожидают?