— А я говорю, Риги нам не видать!
— С чего это? Кто что взял, того и будет!..
Два боярина свирепо бодались взглядами, воинственно сжимая кулаки.
Бумц!
Тяжёлый посох в руках Головы боярской думы Бельского слегка охладил накал страстей.
— Говорим по одному, да не забывая о вежестве. Василий Михайлович Юрьев?..
Степенно огладив поседевшую бороду, думной боярин мельком покосился на царя, внимательно слушающего каждое произнесённое в Грановитой палате слово:
— Через Ригу проходят все пути торговые Великого княжества Литовского. Да и у королевства Польского в этом городе немалый интерес — по Двине-реке у них большая часть зёрна и леса до покупателей плывёт. Кто же такое отдаст в чужие руки?
Переждав согласный гул своих сторонников, дальний родственник правящей династии солидно откашлялся и продолжил:
— И Полоцк им для того же нужен.
Бумц!
Намекнув уже открывшему было рот противнику-собеседнику Василия Михайловича на соблюдение порядка, Голова боярской Думы покачал увесистый посох в руках. Как жаль, что нельзя им треснуть по маковке некоторым особо крикливым неслухам!
— А вот Ревель они нам отдадут — ежели, конечно, мы его у шведа сами сможем взять. И Выборг. А весь север Ливонии и так уже под нами. За остальное же можно, и даже нужно побороться. Я за крепкий мир и дружбу с литвинами!
Что началось после этих слов! Если бы не присутствие великого государя и его наследника, иные бояре и в бороды своим соперникам вцепиться не постеснялись бы, и кулаками по бокам отходить. Потому что уж больно заманчивы были предложения послов — предложивших взять, да и разделить земли Ливонского ордена между Царством Московским и Великим княжеством Литовским. По-соседски так. И по принципу — кто какую землю успел занять, тот ею и владеть будет. А ту часть Ливонии, что уже успели взять под себя шведы, предлагалось совместными усилиями освободить от их нежелательного присутствия, и опять же мирно поделить.
— Да ты никак позабыл, что Ревель есть город-порт? И Выборг тоже. А?!! Их без кораблей брать — только зря силы да время тратить. Али ты войско по воде, аки посуху, погонишь? Умник.
— Корабли можно и у Дании попросить!
— Так они тебе их и дали.
— Так и дадут! У них со шведами война, так что полдюжины кораблей для такого дела всяко наскребут. И Любек ганзейский чем-нито поможет, им шведы всю торговлишку с нами рушат. Они же не полные дурни, такую возможность упускать? Не то, что некоторые...
— Что сказал, пень трухлявый!?!
— А ну, руками не замай!
Бумц! Бумц! Бумц!
Разгоревшийся словесный поединок, едва не перешедший в выяснение отношения на кулаках, сначала утихомирил Бельский, а окончательно потушил сам великий государь, с явным недовольством шевельнувшийся на троне.
— Что скажет Вяземский?
В установившейся тишине поименованный Иоанном Васильевичем встал на ноги, и тут же легко поклонился своему повелителю.
— Само по себе Великое княжество Литовское слабо, а Жигимонт Август по сей день не объявил посполитое рушение. За нами же — ни одного поражения. Зачем делится, когда можно взять под себя всё?..
Согласные шепотки пролетели по Грановитой палате тихой волной.
— Со шведами у нас договор мирный, а Рига куда как лучше Ревеля будет, и уж тем более Выборга. Возьмём её, и тогда вот где у нас Литва с Польшей будут!
Князь с довольным выражением лица потряс перед собой жилистым кулаком.
— Чуть что не по-нашему, враз торговлишку им задушим! Держава Московская с того будет становиться сильнее, а они начнут потихоньку слабеть — что может быть лучше? А как укрепимся в Риге да на ливонских землях, можно и о Ревеле подумать. Я за войну, великий государь.
Бумц!
Думные бояре, вздумавшие поддержать это заявление согласным гулом голосов, поспешно умолкли, внимательно слушая великого князя.
— Тебе слово, Хворостинин.
Молодой и не шибко родовитый, но отлично проявивший себя воевода пружинисто встал на ноги и низко поклонился — сначала Иоанну Васильевичу, затем его наследнику Димитрию Иоанновичу, а потом и набольшим людям царства московского.
— Воюем мы хорошо, это правда. И Ливонию под себя взять можем — и это тоже правда. Только не вся. Вои русские сильны и храбры, но вот по части доспехов и доброго оружия мы литвинам уступаем. У нас дети боярские в тягиляях и кольчужках, а у них вся шляхта в бахтерцах и пансырях. Да таких, что не враз и саблей возьмёшь! В огненном бое тако же — пока до сшибки дело дойдёт, они из седельных пистолей чуть не весь первый ряд из сёдел вышибают! Так что победы наши немалой кровью оплачены.