Я собирался полностью уничтожить монгольский тумен, так что приходилось ломать голову, где удобнее устраивать засады, для отлова бегущего врага, как направить его к нужное место, и т.д., и т.п.
На бой решили выходить с первой терцией и конницей Бачмана, состоящей из его половцев и помещиков. Вторая терция переберется в старый лагерь и вместе с моими и боярскими конными витязями и кметями будут сторожить подход по реке со стороны Мурома. Им тоже подобрали и приготовили поле боя.
Такое развитие событий маловероятно, но история уже немного изменилась, и ожидать следовало всего. Илья останется в замке и будет его охранять с двумя сотнями арбалетчиков. На боярине Федоре и на Андрее из Турова все диверсии в тылу монголов, захват языков и главное – вражеский обоз. Его нужно было обязательно захватить, или уничтожить. Людей у них мало, так что если не подойдёт противник с юга, то передам им вторую терцию и конницу при ней, а это уже очень серьезная сила.
Приперлась недовольная делегация новгородских купцов, просили отменить запрет на продажу зерна. Сначала пытался им объяснить, что мера вынужденная и временная, но не вняли, продолжали зудеть. За что и были посланы по известному русскому адресу, с добрыми напутствиями. Сориться с ними не хотелось, все же один торговый путь, на юг, был уже утерян. Но утрутся, я им сейчас нужнее, чем они мне. А скоро станет не до торговли, выжить бы.
Началась последняя мирная весна. Отсеялись, засадили расширенные огороды, бондари готовили тару под будущий урожай и забой скота не разгибаясь. Я тащил из своего времени соль, соль и еще много соли, чуть спину не сорвал. Закупал бычков, свиней и овец, где только мог и готовил к летнему откорму, солонина спасет зимой не мало жизней.
Окружили слободу при замке валом с частоколом, выкопали ров. Защита от волков и разбойников, но хотя бы малый отряд врага задержит, до прихода помощи. Собрал старшин концов и долго им втолковывал, что делать в случае нападения, куда бежать и что с собой брать. Заставил повторять услышанное, пока они не стали отвечать на автомате. Потом провели несколько тренировок. Слобожане, по началу, ворчали, но после нескольких показательных порок учились с энтузиазмом.
Летом провели сборы, для первой терции обычные, для второй и кавалерии Бачмана, в два раза длиннее. Кстати, его половцам я платил, как и помещикам в походе, так что они были довольны сверх меры и принимали участие во всех тренировках с радостью. В настоящих походах, некоторые из них, получали добычи меньше, чем у меня за месяц в мирное время.
За всеми этими заботами боль от утраты не исчезла, но притупилась и спряталась глубоко в душе. Иногда, сидя в одиночестве в своей комнате, хотелось протрубить тревогу, вскочить на коня и рубить всех, налево и направо. Багровая волна ярости и ненависти затапливала разум и безумие появлялась на краю сознания. В такие моменты я понимал, как никто, царя Ивана Грозного. С каким трудом удавалось загнать зверя вглубь себя – не передать.
Урожай собрали огромный, новгородцы, когда я проезжал мимо, смотрели на меня с укором, но помалкивали. По всему княжеству засолка огурцов, квашение капусты, чеснока и зелени шли ударными темпами, бочки только поспевали подкатывать к столам рубщиц, соль катастрофически испарялась со складов. К тому же, в лесах грибы народились в огромном количестве, так что и на них требовалась соль. Нитки с сохнувшими грибами были развешаны в всех мыслимых и не мыслимых местах, лесные ягоды сушили или готовили варенье и пастилу, рыбу вялили и солили возами. Кладовые забили под завязку, в конце ноября забьем скот и всё, одной проблемой, как прокормить людей при ожидаемом потоке беженцев, станет меньше.
В конце сентября пришли вести о сражении, произошедшем в начале месяца, при Самарской луке. Объединенные дружины половецких ханов и булгарских беков потерпели сокрушительное поражение. В то же время Мунке разгромил северокавказские рода алан и половцев, и стал гнать непокорных на запад. Бачман ходил мрачнее грозовой тучи.
- Ты бы ничего не смог изменить, дружище, - успокаивал я его. - Даже в лучшее время у тебя было не так уж и много войск. Только партизанская тактика позволяла выжить и нанести урон врагам, в прямом столкновении не было шансов. Вспомни, как Субэдэй прижал тебя у Волги.
- Да я все понимаю, - с горечью отвечал половец, - но на душе тяжело. Они погибли, защищая Степь, а я отсиделся здесь.