Отправились дальше затемно. Пока добрались до стоянки монголов начало светать. Гладь реки была как зеркало, утренний туман висел над водой, тишина стояла звенящая. Что бы не выдать себя, гребли очень осторожно и это принесло успех, наше появление прозевали. Несколько часовых, сидя на своих пони, пялились на нас, но тревогу поднимать не спешили. Да и поздно уже было это делать.
- Начали, - негромко приказал бойцам.
В утреннем безмолвии меня услышали на всех ладьях. Щелкнули тетивы арбалетов и дозор повалился с лошадей. Проплывая вдоль вражеского флота, мы забрасывали его горшками, наполненными всеми горючими веществами, которые смогли найти, от топленного жира до льняного и оливкового масла. Горлышки были обмотаны промасленными бечёвками, которые перед броском поджигали. Разгоралось не сразу. Из-за бортов некоторых насадов поднимались головы ночевавших там людей, которые протирали заспанные глаза и пытались понять, что происходит. Часть из них, быстрее соображавшая, вскакивали и мчались на берег. Добежали не все, мои арбалетчики изрядно поднаторели в стрельбе за эти годы.
Наконец пламя занялось и стало жадно пожирать хорошо просушенную древесину. Когда мы удалились на расстояние, откуда стрельба стала невозможной, полыхал весь монгольский флот. Часть, конечно, успеют потушить, часть не загорится вообще, но оставшегося будет явно мало, чтобы надежно перекрыть реку.
- Буре-бег в городе? - спросил бдительную стражу на стенах.
- Здравствуй, князь, - узнал меня один из них, - а куда он денется?
- Позови, будь добр. Дело у меня к нему.
Вскоре появился половецкий соправитель города с товарищами.
- Приветствую, Буре-бег. Потолковать бы надо, наедине.
- Что случилось у овцелюбов? - спросил тот, указав на дым над лагерем осаждающих. - Твоя работа?
- Моя, - не стал отпираться я. - Сжег их флот.
- Слава Богу! - воскликнул старшина и перекрестился.
Ты смотри! Христианин. Хотя в таких местах, как Саксин, всем глубоко плевать в какого Бога ты веруешь и из какого племени, главное, чтобы человек был хорошим. Перекресток дорог.
- Я бы не стал обольщаться, вскоре соберут новый, - обломал я его.
- Это понятно. Но ты подарил нам время. Пока соберут - многое случиться может.
Ну-ну. Договорились встретиться вечером, на знакомом островке. Только разбили лагерь, приплыли жители города и закипела торговля. Нам нужны были продукты и много. Все же ожидалось пополнение в наших рядах. Если, конечно, разыщу половца.
- Не знаешь, где искать Бачмана? - прямо спросил у старшины, после того, как распили первую чашу вина.
- Точно не знаю. Он постоянно меняет стоянки. Хочешь забрать его с собой?
- Хочу. Здесь его все равно рано или поздно поймают. А мне он пригодится.
- Я тоже так думаю. Слишком много врагов и слишком они злы на бега. Давай покажу, где он прятался месяц назад, - Бури-бег вытащил карту из-под халата и расстелил ее на покрывале.
Разыскивали Бачмана три дня. Сначала разбили лагерь на месте его последней стоянки, пошумели немного. Потом перебрались левее и пошумели там. Когда отправились правее, он сам выехал к нам.
- Привет, Ростислав Владимирович, - поздоровался приятель, сидя на коне и улыбаясь во все 32 зуба.
- Здравствуй, друг Бачман. Как же ты позволил загнать себя в угол?
- А! - беззаботно махнул рукой партизан. - Меня еще не поймали. Соберу новое войско и примусь за старое.
- Сколько людей у тебя осталось?
- Увел из боя человек пятьсот, - помрачнел Бачман. - Пока оторвались, потерял еще двести. Сотня покинула меня сразу, как отстала погоня. Сейчас со мной сто воинов, да еще сто наготове. Трудно надежно спрятаться с большим отрядом.
- Давай я высажусь на берег и поговорим. Где лучше всего это сделать?
- Плывите за мной, есть недалеко сухое местечко.
Уговаривал его отправиться со мной на Русь долго. Упрямый половец хотел воевать в степи.
- Пойми, - увещевал я, - восточные рода уже покорились. Ты сможешь поднять небольшую часть народа, но толку от этого не будет. Сейчас остатки булгар и заволжские рода попробуют остановить Батыя. Думаю, в следующем году, они попытаются дать большое сражение. И ты мог бы присоединится к ним. Но кем ты будешь в этом войске? В восточной части Дешт-и-Кыпчак все знают Бачмана и готовы идти в бой под его знаменем. А в западной? Да, там ты тоже известен, но сколько человек будет под твоей рукой? Две сотни, что сейчас с тобой? Кто из ханов рискнет отдать тебе свою дружину? Полагаю, ты вернешься в состояние заурядного бега, каким был десять лет назад. Тебя будут уважать, конечно, но и только.