Сегодня в четверг мы сидим в ресторане с Вильгельмом. Он одет как всегда элегантно и чуть небрежно: чёрные сверкающие лаковые туфли, тёмно-синий тонкий костюм, нежно-голубая рубашка с бриллиантовыми запонками, галстука нет, в руках белая щётка для бороды с пчёлами. Я одет проще: бледно-жёлтые шорты с большими накладными карманами для всего, чёрная футболка и удобные чёрные тапочки.
Мы только пришли, сели возле большого окна с видом на центральную бурлящую людьми и машинами улицу нашего огромного мегаполиса. Там суета, все бегут, бешеный темп и кусучие адвокаты. Здесь малолюдно и тихо, жужжат злые пчёлы на вильгельмовой белой щётке для бороды. Я их боюсь и погружённо читаю меню, чтобы сделать заказ. Спокойно.
«Видел бога?» – вкрадчивый вопрос Вильгельма как выстрел в висок. Даже голова дёрнулась. Вскакиваю, кручу головой, оглядываюсь по сторонам, никого нет. Снова сажусь.
– Где? Ты с ума сошёл?
– Не здесь. Уже давненько. Хочешь покажу, когда пообедаем? Если конечно других планов на сегодня нет.
– Ты можешь мне показать высшего единого бога, изначального, нерождённого, вечного, который всё создал и который всем управляет? Тот самый абсолют, источник единой истины, мерило всех мерил, высшего законодателя и справедливейшего судью?
– Да. Причём могу тебе показать всё это как в одном субъекте, так и по-отдельности в разных субъектах в любой комплектации. Например, отдельно высшего единого бога, который всё создал, и отдельно высшего нерождённого бога, который всем управляет, и ещё высшего законодателя и справедливейшего судью, который их всех судит. И, кстати, ты говоришь чужими шаблонами, которые не понимаешь.
– Вильгельм? Ээээ… Погодь. Позови мне для начала высшего единого официанта, и закажем ему создать нам по свежему салатику. Потом ещё брокколи. Или лучше баклажаны? В сметане?
– Не глумись. И не стебайся над серьёзной темой. А то вон король с Виленином уже пошутили… Кто-то кому-то проиграл в чёртовы шахматы своё желание, и теперь у всех людей есть кишечник. Приходится что-то кушать. Но только не брокколи. Я закажу нам баклажаны в сметане. Ей официант! Любезный!
Вильгельм сейчас не шутил – происходило наблюдение, я понял, что сегодня я на работу не попаду. Пока Вильгельм не спеша делал официанту заказ, я позвонил на работу, сказал, что сегодня не приду, пусть деплоят всю фигню без меня.
Неуклюже задевая мебель, роняя по пути стулья, изысканно красиво по-французски извиняясь, если кому нечаянно наступил на ногу, к нашему столику бежит Микис. Он очень большой и неповоротливый. Только очень светлый, добрый, милый, интеллигентный. Такой ураган чуткости, эверест милоты и обаяния – женщины при знакомстве сразу от него без ума. А, учитывая его анатомию, познав его близко, получив с ним неземное наслаждение, такая женщина про других мужчин забывает навсегда.
Микис прибежал, подсел к нам, мило и застенчиво улыбается, доволен, что успел пока официант с заказом не ушёл. Вильгельм добавил к заказу еду ещё для Микиса. Повар на кухне с ума сойдет от счастья от такого заказа – Микис настоящий гурман.
Пока кушаем наши салатики, Микис подхватывает тему и по-дружески обращается ко мне.
– Mon ami, ты думаешь, что есть такой единый бог, который всё создаёт и управляет с целью привести всё созданное к какому-то нужному ему правильному состоянию. То есть сразу как-то у него всё создать правильно не получилось. Надо докручивать, доводить, управлять. Управление – это приведение чего-то к нужной цели, к нужному состоянию, понимаемому идеальным. Бог с помощью наказания за неправильные действия, то есть за грехи, или за счёт кармических последствий или ещё, это неважно, как-то направляет, учит людей и препятствует появлению нежелательных ему состояний этого своего создания. Он сам или через пророков даёт правильные знания и ведёт человечество к очищению и счастью, то есть состоянию, которое он считает идеальным, самым правильным и самым желательным, с его точки зрения. Например, чтобы все стали правильные, святые, безгрешные, вернулись к нему в рай и там жили с ним правильно и счастливо.
– В целом да. Мировые учения о боге такое говорят.
– Не абсурд? Бог, у которого всё есть, хочет, чтобы у него в итоге чего-то неправильного не стало, и таким образом, в итоге его управления миром у него останется не всё, а только так называемое хорошее и правильное, какой-то типа рай, например. И на это нужно время, много времени, бесконечно много. У бога в итоге останется не всё, то есть он добровольно станет ограничен. А понятие абсолюта? Например, какое абсолютное самое идеальное средство передвижения? Что лучше: быстрая гоночная машина или мощный вездеход?