Счастье – в воздухе счастья. За него не нужно бороться ни с собой, ни с кем другим. Он дан просто так, даром. Дыши и будь счастлив.
– И мы, кстати, не курим воздух. Мы просто дышим. Это воздух курит нас и взамен даёт нам счастье.
– Воздух курит вас? Я не понял. Дорогой Эйты, поясни, пожалуйста.
– Правда в том, что наш мир создан не для нас, а для воздуха. А мы – лишь его обслуживаем. Мы им дышим, пропускаем его через себя и так фильтруем его, если можно так сказать. Мы не главные. Воздух главный, а мы – для него. Не мы курим воздух, а воздух курит нас, и взамен за это даёт нам чувство счастья и радости. Поэтому нам и не нужно бороться за воздух и за счастье. Нам нужно просто быть. Нам нужно просто дышать.
Я чувствовал себя очень плохо, я понял какой обман происходит в моём мире. Но почему никто не понимает этого, ведь это же не сложно?
– В вашем мире это никто не понимает потому, что всеми людьми с рождения управляют их собственные тени. Вернее, у теней есть их собственные люди. У нас мы сразу избавляемся от теней. Ты сейчас всё это смог понять только потому, что находишься здесь, а в нашем мире тень, которая управляет тобой с рождения, теряет власть над тобой. Только здесь ты на короткое время стал сам собой. Ты стал курителем воздуха. Ты стал свободен и счастлив. Как только ты вернёшься назад, то сразу твоя тень снова будет управлять тобой, и ты опять не будешь это даже замечать, потому что все твои мысли и желания в твоём мире приходят тебе от поработившей тебя тени. Пожалуйста, оставайся с нами, кури воздух и будь свободен и счастлив.
– Спасибо, дорогой Эйты, но я не могу. Мой друг в беде, я должен вытащить его. Он ждёт, я его единственная надежда.
– Да я понимаю. И не удивлён. И Вильгельм отказался, когда мы предлагали ему остаться. Он вернулся в ваш чудовищный рабский мир только за тобой, только чтобы вытащить тебя – своего любимого друга. Ирония в том, что когда здесь ненадолго вы освобождаетесь от рабства тени, становитесь собой настоящими, свободными, то вы снова добровольно возвращаетесь назад в рабство к тени именно потому, что на миг стали собой настоящим, благородным, честным, готовым на самопожертвование ради любимых. Находясь в рабстве тени, вы так не поступаете никогда, вернее тень так вами не поступает никогда. В короткий миг освобождения, свободы, своей настоящести вы делаете выбор пожертвовать собой ради любви и для этого вернуться в рабство тени. Это замкнутый круг, самозахлопывающаяся ловушка – освободится от рабства, и сразу сделать свободный выбор в пользу рабства.
Мягкая пчела смотрела на меня и ободряющее улыбалась, она видела будущее, она знала, что в итоге мы все станем свободны. И много свободнее, чем курители воздуха. Станем свободными даже от воздуха. Станем свободными даже от счастья.
Я поблагодарил Эйты за доброту и за зеркало, повернулся и медленно пошёл по бесконечному полю сочнозелёной травы назад в свой мир, назад в рабство ко всем своим любимым теням.
24. Смысл из лучистой шахты
Я нажал красную кнопку и раскрыл дымное зеркало сразу, как только оказался снова в своём варианте мира. Я посмотрел в зеркало, увидел свою тень и себя. На самом деле моя тень не управляла мной. То, что я увидел, вызвало во мне жалость – такую, которая возникает, когда мы случайно увидим возле дороги замерзающего израненного котёнка.
Чёрная злая ночь, северная зима, глубокий и твёрдый как гранит снег, убийственные иглы ледяного ветра впиваются в тело – полчаса и ты свежемороженый труп. По северной трассе с бешеной скоростью несутся стальные самосвалы с лучистым ураном – рёв четырёх красных раскалённых дизельных двигателей, клубы смоляного черного дыма, яркий голубой свет от урана в кузове. Каждый раб-водитель в смертельной опасности – заглохнет мотор, и тогда неминуемая смерть в ледяной пустыне. Мучительная смерть от страшного холода и от голубых лучей радиоактивного урана – миллиардов смертоносных невидимых пуль, которые мгновенно прошивают всё насквозь и превращают живое тело в кровоточащую жижу, источающую чудовищную боль и ядовитый смрад. По обочинам вдоль дороги лежат перевёрнутые развороченные самосвалы с высыпавшимся из кузова лучистым ураном. Дорога это ледяной каток, малейшее неверное движение рулём и самосвал заносит, потом удар об обочину, сухой треск ломающейся стали и человеческих костей, переворот и, если повезёт, то быстрая лёгкая смерть от переломов, или, если не повезёт, то мучительная смерть от холода и лучей урана. На помощь никто не приходит. Каждый водитель должен совершить только один рейс и постараться не погибнуть на этой дороге в ад. Но жизнь редкого водителя, который смог выжить в единственном рейсе, всё равно ничего не стоит. От огромной дозы облучения лучистым ураном водитель живёт ещё не больше трёх лет и в конце харкает, мочится и плачет кровью и умоляет, чтобы его пристрелили – боль невыносима.