Выбрать главу

Итак, нам придется отказаться от представления, что ислам возник в течение одного десятилетия (622-632) в Медине. На сегодняшний день мы не только не имеем возможности точно определить дату его зарождения, но вынуждены признать, что зарождение ислама окутано непреодолимой для нашего исторического взора пеленой. Нам известно лишь о приблизительно 150-летней фазе развития. Можно, правда, попытаться выяснить, к какому времени относятся первые исторически достоверные сведения об известной нам сегодня форме ислама.

Проведя соответствующее исследование (1994), я установил, что только две географические области могут претендовать на приоритет в этом плане: Иран и область, населенная берберами. В то же время я пришел к выводу, что о появлении в этих двух регионах ислама до X века не может быть и речи. Не согласные с этими новыми положениями традиционные историки цепляются за возражение, что исламу в таком случае, чтобы достичь дальних рубежей, потребовалось не менее трехсот лет, что, мол, неправильно: представление о невероятно быстром распространении ислама до сих пор являлось в науке бесспорным [172].

С 700 по 1059 гг. (то есть от конца византийского владычества до нашествия Альморавидов) в краю берберов [173] существовало могущественное государство Берхуата (крупное племя в центре Марокко: Энциклопедия ислама). Религию этого племенного союза можно отнести к синкретической начальной форме ислама, которая по крайней мере в своей поздней фазе была смешана с сильными иудаистскими и византийскими элементами. Но она все-таки значительно отличается от того, что мы понимаем под исламом сегодня. Религиозные книги писались на берберском языке [174]; арабский был незнаком, а появившиеся с 911 года сунниты считались злейшими врагами. Сведения эти я почерпнул у арабских историков вплоть до Ибн Халдуна [175], а уж им-то, в данной ситуации, вроде бы можно доверять. В западных областях Марокко, на атлантическом побережье, вместе с древними верованиями и культами еще сохранились следы этой синкретической религии, так что приведенные сведения находят подкрепление и с этой стороны тоже (Топпер, статья 1998),

Еще одно свидетельство – «Песнь о Роланде», созданная поэтом Турольдом во время призыва к первому крестовому походу в Палестину (якобы 1096). «Исторические» события, описанные в поэме, относятся как к прообразу к началу христианского завоевания южной Испании, и их трудно принимать всерьез: например, то, что 200-летний к тому времени император Карл завоевал почти всю Испанию вплоть до Севильи или что он же утопил многочисленное войско сарацинов в Эбро. Даже историки вынуждены признать легендарный характер этих «сведений». Тем не менее они продолжают быть крайне высокого мнения об этом «историческом источнике».

При всем нашем критическом отношении к этой позиции, покажем, что даже из этого старейшего образчика франкской героической поэзии можно извлечь интересные сведения. Поясню свою мысль. Ислам в «Песне о Роланде» совсем не такой, каким мы его знаем сегодня. Возможно, здесь применен старый пропагандистский прием нарочитого искажения враждебных идей, и все же очевидно, что христианский народ знал ислам другого, не современного вида. Это знаменательно: ведь, казалось бы, позади были почти 400 лет соседства и якобы противостояния от 711 г. до 1096 г. Из этого противоречия следует, что возникновение сегодняшней, знакомой нам формы ислама, могло начаться лишь после написания «Песни о Роланде».

Автор поэмы перечисляет трех исламских богов: Мухаммеда, Аполлина и Терваганта. Мухаммед, как известно, считается основателем ислама. Второй, Аполлин, это дьявольский дух, знакомый нам по «Откровению Иоанна». Имя Тервагант сегодня европейцам совершенно не известно: это берберская лесная богиня, Пан или Сильванус в женском обличье; в общем, языческое божество народов Северной Африки. Если даже автор сознательно решил представить ислам как язычество, называть именно эти имена он должен был в расчете на то, что они всем известны, что его поймут современники. Из этого можно сделать вывод, что «Откровение Иоанна» тесно связано с исламом и что берберы – истинные противники Карла [176] – были еще язычниками [177].

Первичное проникновение ислама в Иран можно смело отнести к 1003 (по другим расчетам – к 999) году, когда Махмуд из Газны [178] провозгласил себя правителем верующих и распорядился печатать соответствующие монеты. До этого он еще осуществлял патронаж языческого поэта Фирдоуси и его колоссальной по объему и по выразительной силе героической поэмы Шахнаме (Книга Царей). В Шахнаме, по старой схеме, пограничные страны – Туран на севере и Двуречье на западе – названы странами Зла и Тьмы. Зато в самом Иране, где живет Свет, существует согласно Фирдоуси исконный персидский культ огня, причем это учение Заратустры пока еще доминирует в стране и не имеет конкурентов.

В Иране доказательства позднего происхождение ислама еще более весомы, чем для страны берберов. Первая исламская надпись в Иране (ее распорядился сделать первый калиф Бундов [179]), выполненная еще куфийским (т. е. древним арабским) шрифтом, относится к 955 году и располагается рядом с языческой надписью в среднеперсидской традиции последних Сасанидов. В Иране не существует рукописей на новоперсидском (то есть исламских) старше X века. Удивительно: ведь нас всех учили, что исламское завоевание Ирана было завершено уже к 660 году. Однако если взять за основу только безупречно датированные археологические находки, то результат будет выглядеть более чем скромно.

Парсы (зороастрийцы, ушедшие от исламских завоевателей и осевшие в районе Бомбея) сообщают в своих исторических книгах, что их «исход» состоялся около 1000 года. Так как у них впоследствии возникла путаница в исчислении дат событий собственной истории, то в XIX веке дело дошло до серьезного внут-рипарсийского конфликта на этой почве. Десятилетиями не прекращались кровавые распри, ибо парсы в Индии никак не могли прийти к единому мнению. Календарь и хроника – дело весьма и весьма темное; не всегда можно с уверенностью на них положиться. Доверять им не следует. А когда «временные разрывы» достигают трехсот лет, такая историография не имеет хронологической ценности.

То же относится и к иудейским документам. Древнейший сохранившийся в долине Инда документ, бронзовую табличку, согласно Еврейской Энциклопедии («Энциклопедии Иудаики»), «обычно относят к 750 году. Однако с большой вероятностью ее следует датировать 1021 годом». Это как раз соответствует первому появлению евреев в немецких и франкских городах.

вернуться

172

Сказочность симпатичного образа мусульманского пророка-раз­бойника отмечал еще Н. А. Морозов. Возникновение ислама в начале VII века – это такая же выдумка, как и возникновение христианства 2000 лет тому назад. Ранние формы монотеизма, имевшие большие ло­кальные различия, были в странах победившего ислама задним числом интерпретированы как ранние формы ислама (и отнесены далеко в про­шлое в ходе создания хронологии). Те же или очень близкие к ним фор­мы были объявлены ранними формами христианства в странах победив­шего католицизма. Сегодняшняя форма ислама не могла выкристалли­зоваться до распространения книгопечатания, т. е. до X V I – X V I I вв.

вернуться

173

Вообще те, кого мы называем берберами, не признают этого обо­значения (никакие мы не варвары!) и настаивают на обозначении их народа как измазиры. В политологической литературе последних 20 с лишним лет это собственное наименование народа постепенно вытес­няет традиционное «берберы».

вернуться

174

Берберский язык не является семитским, хотя в столетия араб­ского владычества и происходила сильная арабизация берберов, естест­венная (через ислам) и насильственная, вплоть до запретов на исполь­зование берберского языка. Его относят к т. н. ливийской группе хамит­ских языков.

вернуться

175

Считается, что арабский историк и ранний философ истории Ибн Халдун жил в 1332-1406 гг. и был верховным судьей (кади) в Каи­ре, а также занимал высокие посты при дворах в Испании и в Северной Африке. Он написал исторический труд «Китаб аль-ибер», состоявший из томов: 1. Ведение в историю. 2. История мира до Магомета. 3. Арабы в Африке и Испании. 4. Мусульмане Египта и Азии. Так как книга уви­дела свет только в 1868 г., можно усомниться в правильности дат его жизни.

вернуться

176

Все-таки не Карла, этого выдуманного героического предка го­сударственности всех немцев и французов, а тех реальных испанских и португальских феодалов, которые вели завоевательные войны на Юге Иберийского полуострова в XV и, быть может, в XIV веках.

вернуться

177

И это, по крайней мере, к началу XII века, а то и много позже. Ну если и не совсем язычники, то, во всяком случае, еще не мусульмане в современном значении этого слова.

вернуться

178

Газна – город на северо-востоке Афганистана, разрушенный якобы в 1152 г. Основанная в этом городе якобы в 960 г. династия Газ-навидов покорила еще в X в. большую часть Афганистана. Внук основа­теля династии Махмуд (ум. якобы в 1030 г.) завоевал почти всю Персию и Северную Индию. Этот Махмуд Газнийский был идентифицирован Н. А. Морозовым как наиболее вероятный прообраз пророка Мухамеда. Правда, Морозов считал, что прозвище Газнийский означает Завоева­тель (от слегка искаженного арабского гази = завоеватель), а не указы­вает на город Газна (или Газни). Считается, что Махмуд Газнийский везде вводил коран, что мне представляется неправдоподобным.

вернуться

179

Бунды были первоначально предводителями наемников из Се­верного Ирана, из Персидских Альп. Они захватили якобы в середине X в. Междуречье и владели какое-то время и им, и Персией. Правда, наряду с арабизированными именами, Бунды принимали еще и грече­ские. В 955 г. правил, согласно Н. А. Морозову, калиф Моты (якобы 946-974). К Бундам восходит титул персидских правителей шахиншах. Династия Бундов была якобы свергнута в Багдаде в 1058 г.