А, с другой стороны, напряженное состояние борьбы за рынки заставляет капитализм, пренебрегая опасностью развития коммунистических идей и симпатий среди пролетариата, наступать, нажимать на него, чтобы отнять последние остатки завоеванных им в критический момент войны прав, чтобы за его счет постараться снизить цены на свои товары, обеспечить большее проникновение своего товара в чужеземные страны и т.д.
Мы видим сейчас, как одна страна за другой переходит в наступление на пролетариат.
Англия, которая начала наступление и напоролась при этом на известную всем великую стачку углекопов, перешедшую в стачку всеобщую, временно приостановилась. Буржуазия других стран, которая почувствовала, что, пожалуй, слишком горяч тот рабочий суп, который она хотела начать лакать, сейчас находится в необходимости наступления на пролетариат.
А та огромная волна стачек, которая перекидывается из страны в страну и которая, к сожалению, так часто ни к чему не приводит, главным образом благодаря изменам социал-демократии, – эта волна стачек определяет собой и рост требований рабочего класса, и рост наглого наступления капиталистов на рабочих.
И это мы приветствуем. Мы приветствуем эту капиталистическую наглость. Мы знаем, что благодаря ей все попытки сузить пропасть между пролетариатом и капитализмом лопнут. Капиталисты отбросили всяких Мондов и всякую социал-демократию и открыто заявляют: «Мне нужно грабить рабочих, мне нужно завинчивать пресс, которым я выдавливаю товар-ценность». Когда они переходят в наступление, они чрезвычайно рискуют на наш взгляд, ибо, отбрасывая всех промежуточных маклеров и становясь лицом к лицу против пролетариата, как сила против силы, они могут чрезвычайно много прогадать.
Мы никогда ничего другого и не спрашивали, мы всегда говорили: пусть пролетариат станет против буржуазии, как сила против силы, как объединенная рабочая сила, и тогда посмотрим, кто окажется сильнее.
Мы присутствуем сейчас перед началом этого процесса. Несмотря на то, что буржуазия расколота между собой, и, напирая на рабочий класс, встречает во всех странах Америки и Европы значительное сопротивление, – несмотря на это, ее затаеннейшая мечта, ее заветная цель направить все то губительное приготовление к войне, которое не могут замаскировать никакие декларации Лиги Наций и Келлогского пакта, – направить прежде всего против СССР. Буржуазия рассуждает правильно: как можно подраться друг с другом, если третьим будет Советский Союз, который все свои силы употребит на то, чтобы, воспользовавшись моментом войны, бросить солдат против офицеров, военную энергию пролетариата и крестьянства – против буржуазии? Буржуазия не может решиться поделить мир без того, чтобы сначала не низвергнуть общего врага; да и самый дележ мира с ее точки зрения можно немножко отложить, если до тех пор она сумеет вырвать из рук большевиков эту огромнейшую страну, поделить ее на зоны влияния и, превратив ее в источник колониальной наживы, хотя бы несколько утолить голод буржуазии по рынкам и сырью. И, с другой стороны, говорят капиталисты, как можем мы расправиться со своим рабочим классом, как можем привести его к полному повиновению, если оттуда, из этой проклятой Москвы, где сидит главный штаб международного революционного движения, постоянно идут толки, наполняющие пролетариат боевой энергией.