Услышав это, старец удивился и сказал: «Вот делание, превосходящее труд стольких моих лет». И, положив поклон, добавил: «Прости меня, брат, я еще не достиг этой меры». И даже не поев, он вернулся опять в пустыню.
29. Рассказывал некто из отцов: «Дружили между собой два купца родом из Апамеи, ездившие торговать на чужбину. Один из них был богат, а другой – не очень. У богатого была жена прекрасная и целомудренная, как показывали ее дела. Когда богатый купец умер, его друг, восхищавшийся достоинствами его супруги, решил взять ее в жены. Но он стыдился сказать ей о своем желании. Она же, будучи разумной женщиной, поняла это и сказала: „Господин Симеон – так его звали – я вижу, что ты погружен в помыслы. Скажи мне, что с тобой? Может быть, я тебе помогу“.
Сначала он побоялся признаться, но потом все сказал и попросил стать его женой. Она ответила: „Если ты сделаешь то, что я тебе поручу, то я выйду за тебя замуж“. Он ей сказал: „Я сделаю все, о чем бы ты ни попросила“. Она говорит ему: „Иди к себе, в хранилище своего товара, и ничего не ешь, пока не позову тебя. И я тоже буду поститься, пока не пошлю за тобой“. На этом и условились.
Она не сказала, когда позовет его, и он думал, что это случится в тот же день. Но прошел день, второй, третий, а она все его не звала. Он же терпел то ли из-за страстной любви к ней, то ли потому, что Бог так все устроил и подал ему терпение, поскольку собирался призвать его [к монашеству], ведь впоследствии он стал сосудом избранным.[177]
На четвертый день женщина послала за ним. А он, полуживой, едва смог встать на ноги и едва дошел до нее, поддерживаемый под руки. Она приготовила трапезу, постелила постель и говорит ему: „Вот трапеза, и вот постель, куда ты велишь, туда и отправимся“. Он же сказал: „Молю тебя, помилуй меня и дай мне немного поесть, потому что я умираю от голода и настолько обессилел, что уже даже не знаю, что значит жена“. Она же говорит ему: „Видишь, когда ты проголодался, тогда и мне, и всякой другой женщине, и удовольствию предпочитаешь еду. Поэтому, когда будут у тебя такие помыслы, воспользуйся этим лекарством, и оно освободит тебя от всякого неподобающего помысла. Поверь мне: похоронив мужа, я не выйду ни за тебя, ни за кого другого, но под покровом Христовым надеюсь навсегда остаться вдовой“.
Купец исполнился умиления и, подивившись разуму и целомудрию женщины, сказал ей: „Если Господь благоволил, чтобы ты меня спасла своим благоразумием, то что ты посоветуешь мне сделать?“ Она, не кичась ни молодостью, ни красотой и опасаясь, что и сама тоже может безумно влюбиться, сказала ему: „Я думаю, что ты никого, Бог свидетель, не любишь больше меня“. Он ответил: „Да, это так“. Она сказала: „Бог свидетель, что и я поистине люблю тебя. Но Владыка сказал: „Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего, и матери, и жены и детей, и братьев, и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником“,[178] поэтому удалимся друг от друга, дабы и тебе засчитал Господь, что ты ради Него разлучился с женой, и мне, что ради Него я разлучилась с мужем. Есть славный монастырь в нашей стране, в Апамее. Если ты действительно хочешь спастись, отрекись в нем от мiра – и поистине угодишь Богу“.
Купец, сразу отрекшись от всех своих дел, отправился в монастырь и пребывал там до дня своего упокоения. Он стал опытным монахом, ум его был чист, и он духовно созерцал многие спасительные вещи».
Всю эту историю мы слышали от человека, которому рассказал ее сам авва Симеон.
30. Братиям, жившим в Раифе, где растут семьдесят финиковых пальм, при которых и устроил Моисей свой стан, когда вышел вместе с народом из пустыни Египетской,[179] рассказывал некто из отшельников: «Как-то я решил пойти во внутреннюю пустыню, рассуждая, не встречу ли там человека, работающего Богу в еще большем уединении, чем я. Пройдя четыре дня и четыре ночи, я заметил пещеру. Приблизившись к ней, я увидел, что внутри сидит человек. Я постучался по обычаю монахов, но он не двигался, так как был мертв. Не догадываясь об этом, я вошел и дотронулся до его плеча. Тотчас он рассыпался и превратился в прах. Я посмотрел по сторонам и увидел, что на стене висит короткий плащ. Когда я дотронулся до него, он тоже рассыпался и превратился в прах. Удивленный, я вышел оттуда и нашел другую пещеру и следы человека. Приободрившись, я приблизился к пещере. Снова постучался, но никто не откликнулся, и когда я вошел, там не было никого. Стоя перед пещерой, я подумал про себя, что, наверное, раб Божий должен сюда вернуться, куда бы он ни пошел.