Однажды вечером экономка Дарья Савельевна пошла зачем-то на чердак, захватив с собою свечку. Вдруг по всему дому пронесся страшный крик, и Дарья Савельевна почти кубарем скатилась с лестницы. Она долго не могла прийти в себя, но, наконец, объяснила, что на чердаке она видела генеральского сына, который в белом саване шел ей навстречу.
Анна Григорьевна была очень суеверна, и этот рассказ произвел на нее сильное впечатление. Правда, с Дарьей Савельевной такие происшествия случались не в первый раз. Однажды в деревне она в парке приняла за чорта случайно забредшего туда козла, а в другой раз упала в обморок, наткнувшись в полумраке на большое зеркало и приняв за привидение свое собственное отражение.
Однако на этот раз она клялась и божилась, что привидение в белом саване пересекло ей дорогу, при чем она едва не умерла от страха.
Удивительно было то, что вся прислуга на этот раз отнеслась к ее словам совершенно недоверчиво и говорить об этом очень скоро все перестали. Только Дарья Савельевна решительно заявила, что никогда больше на чердак не пойдет.
— И незачем вам туда ходить, Дарья Савельевна, — говорила прислуга.
— Незачем, или есть за чем, а только я не пойду, — отвечала та, — хоть вы меня золотом осыпьте.
Однажды Вася, бродя по дому, решил зайти на чердак, ибо его давно уже интересовала астрономическая комната. Никаких привидений Вася не боялся. Он взял свой карманный электрический фонарик и пошел по темной лестнице. Было часов семь вечера.
Дверь чердака отворилась с зловещим скрипом. Чердак был довольно большой и нехолодный, ибо его согревали проходившие там дымоходы.
На чердаке валялась всякая рухлядь, которая накопилась в доме за его столетнее существование. Связки каких-то журналов, сломанные люстры, какие-то парики — должно быть от маскарадов, облезлые чучела животных.
В конце чердака Вася увидал «астрономическую комнату». Он вспомнил о страшных рассказах, связанных с ней, но не испугался, а, напротив, с любопытством начал пробираться к ней. И вдруг... это он ясно видел — глаза не обманывали его — дверь комнаты стала медленно, с легким скрипом, отворяться.
У Васи невольно замерло сердце, и он остановился. Дверь, наконец, медленно раскрылась, и длинная белая фигура показалась на пороге.
— Кто там? — крикнул Вася.
Фигура, подняв руки, со стоном двигалась на него. Но вдруг... привидение споткнулось и растянулось во всю длину.
— Э, — воскликнул Вася, — вот так привидение!
Он подбежал к призраку и осветил ему лицо фонарем.
Это был кухаркин сын Федор.
— Федор! — закричал Вася удивленно и радостно.
— Тсс, — прошептал Федор, испуганно оглядываясь по сторонам, — чего кричишь!
— Ты что тут делаешь? — продолжал Вася шопотом.
— От войны спасаюсь, — также шопотом отвечал Федор, — жизнь-то мне еще не надоела.
— Где же ты живешь? — спросил Вася.
— А вот тут и живу, — отвечал Федор, кивнув на астрономическую комнату.
— А что же ты ешь?
— А мне по ночам мать пищу приносит.
— А не холодно тебе здесь?
— Холодновато, да все лучше, чем в окопах гнить.
— А больше никто не знает, что ты здесь?
— Да знает еще кой-кто, Петр знает, Никита, Феня, только они меня не выдадут. Да и ты, смотри, молчи.
— Уж не выдам, не бойся, — торжественно ответил Вася.
— А как меня намедни Дарья Савельевна испугала. Слышу вдруг кто-то на чердак лезет. Я струхнул было. Да слышу ключи гремят. Ну, думаю, это никто другой, как наша экономка. По ключам ее и узнал. Была-не была, завернулся в простыню, поднял руки, да прямо на нее и пошел. Она так с лестницы и скатилась. Хотел и тебя пугнуть, да не вышло.
— Я бы все равно не испугался, — гордо возразил Вася, — а ты-то привидений не боишься?
Федор расхохотался.
— Я сам привидение, — отвечал он, — ну, ступай, а то еще хватятся тебя, да смотри, молчи, я ведь теперь дезертир.
Обещав принести Федору на чердак книг, Вася спустился вниз.
IX. ТЕТУШКИНЫ ИМЕНИНЫ
9-е декабря был особенный день в доме Анны Григорьевны. В этот день она праздновала свои именины, и все ее знакомые и родственники съезжались ее поздравить.
Приготовления начинались еще накануне. Парадные комнаты убирались с особой тщательностью, из стеклянных шкафов вынимались старинные чашки и хрусталь. Ключи Дарьи Савельевны звенели по всему дому.