— Главное, привези меня домой целым, Н'Дек.
— Придется. И твою любимицу тоже, иначе Бьяджио вспорет мне брюхо, словно свинье для жаркого. — Капитан выбрал одну карту и сбросил ее, взяв из колоды новую. Его лицо едва заметно просветлело, но он поспешно нахмурился. — У нас уже все припасы подошли к концу. Надеюсь, мы доберемся до Кроута раньше, чем закончится пресная вода.
— Если бы ты так не боялся лиссцев, мы уже были бы дома, — поддел его Симон.
Такое оскорбление заставило Н'Дека оторвать взгляд от карт.
— Ты хоть и умный парень, но дурак, Симон. Я вынужден огибать Лисе. Не сделай мы этого, нас бы превратили в лисскую закуску. Так они поступают с пленными, знаешь ли. Скармливают акулам.
— Какие глупости! — воскликнул Симон. — Я никогда об этом не слышал.
— Ты же не моряк. Я знаю такие вещи потому, что сражался с лисскими дьяволами. Они настоящие черти, все без исключения. Но когда-нибудь я туда вернусь. И Никабар тоже. Мы об этом говорили.
— Вот как? — без особого интереса откликнулся Симон. Он рассматривал свои карты, отметив, что получил отвратительную комбинацию. — И что вы намерены сделать? Заговорить их до смерти?
— Я намерен закончить начатое дело, — ответил Н'Дек. — Эти лисские сволочи думают, что им можно нападать на Нар! Они решили, что с Черным флотом покончено? Будь они прокляты! Я еще покажу им, с кем покончено!
— Ш-ш! — укоризненно шикнул Симон. — Говори тише. Ты ее разбудишь.
Н'Дек немного увял.
— Ладно. Я только хочу сказать, что мы с Лиссом еще не закончили дел. Когда Бьяджио возьмет власть в Наре, ему придется вознаграждать тех, кто ему помогал. И я уже знаю, о чем попросит Никабар.
— Правда? И о чем же?
— Он попросит Лисе, дурень! Ты что, не слышал, что я говорю? Вот почему Никабар помогает твоему господину. Он хочет снова заняться Лиссом и этим гадским Пракной. — Н'Дек опустил карты. — Он охотился за этим дьяволом десять битых лет подряд. И все напрасно. Они даже не сразились друг с другом ни разу. Можешь себе представить? Но теперь все будет по-другому! И я при этом буду присутствовать.
— Мило, — сухо отозвался Симон. — Человеку нужно мечтать.
— Это не только моя мечта, Даркис. Это мечта Никабара и всего флота. И ей надо было бы стать и твоей мечтой.
— Моей? — рассмеялся Симон. — Какая мне разница, стоит Лисе или пал? Это не моя забота, Н'Дек.
— Видишь? Вот в чем ваша беда, всех Рошаннов. Все не ваша забота. Ты человек без совести. Тебе нет дела ни до кого, кроме тебя самого. Будь это не так, ты понимал бы, какое это будет торжество — снова вернуться в Лисе.
Симон посмотрел на Н'Дека поверх карт. На его губах промелькнула едва заметная улыбка.
— Еще карту?
— Еще одну, — ответил Н'Дек.
На этот раз он не стал сбрасывать ни одной из своих карт, а вернул в колоду ту, которую ему сдал Симон. Симон тоже взял одну карту. Карты ему пришли отвратительные, и та карта, которую он вытянул, положения дел не изменила. Эту партию предстоит выиграть Н'Деку.
— Я не тружусь ввязываться в дела, которые меня не касаются, Н'Дек, — проговорил Симон. — Если хочешь идти воевать с Лиссом — флаг тебе в руки. Я тебе мешать не собираюсь. Но мне какое дело? Прости меня, о великий капитан, но я не вижу тут повода торжествовать.
— А Ренессанс? Он для тебя повод торжествовать?
Чтобы ответить на этот вопрос, Симону пришлось крепко задуматься. Было время, когда он разделял мечты Бьяджио о будущем, но и это уже отошло в прошлое.
— Я считаю, что Черный Ренессанс остановить невозможно, потому что за ним стоит Бьяджио. Вот и все. Мое к нему личное отношение роли не играет. Ренессанс вернется в Нар. Этого не предотвратить ни Эрриту, ни даже Богу.
— Чертовски верно, — пророкотал капитан. Его глаза ярко вспыхнули, и Симон понял, что его противник выиграл. Н'Дек откинулся на спинку стула. — Последняя карта, — объявил он. — Пора посмотреть, что там у тебя, шпион.
— Знаешь, ты не ошибся, — заметил Симон. — Меня действительно мало что интересует, Н'Дек. А жаль. Может, когда-нибудь я стану больше похож на тебя.
— Сомневаюсь. Ну же, открывай свои карты.
Симон всегда держал карты одной рукой, расправляя их пальцами. Другая рука весь вечер лежала без дела, только изредка поднося к губам кружку эля. Почти все остальное время она была не на виду. И теперь она очень медленно потянулась к его поясу и извлекла серебряный кинжал.
— Знаешь, по-моему, не так уж важно, что человек делает всю жизнь. Но в конце, когда все позади, он должен поступить так, как нужно. Я хочу сказать, что если всю мою жизнь я буду грабить и убивать, мне это простится, если в конце я сделаю что-то хорошее. Всего один раз, понимаешь?
Н'Деку такая идея показалась безумно смешной.
— О да! — с хохотом согласился он. — Если ты ошибался насчет Бога, то на смертном одре раскаешься?
— Что-то в этом роде, — согласился Симон. Он внимательно наблюдал за Н'Деком. Пальцы его правой руки сжались на рукояти кинжала, а тем временем левая рука разложила карты веером по столу. — Вот что у меня есть, — сказал он. — Ну, как?
При виде карт Симона улыбка капитана стала еще шире.
— Ты проиграл, Даркис, — торжествующе объявил он. — Опять.
Н'Дек собрался выложить на стол свои карты. Время замедлило свой бег. Левая рука Симона стремительно метнулась вперед и прижала руку Н'Дека к крышке стола. Правая рука поднялась вверх и опустила кинжал, пронзив им ладонь капитана и пригвоздив ее к столу. Капитан громко закричал и попытался вскочить. Симон продолжал крепко держать кинжал. Из руки Н'Дека хлынула кровь. Потеряв возможность двигаться, он в ужасе воззрился на Симона. Свободной рукой Рошанн сгреб его за ворот куртки.
— Тихо! — прорычал он. — Заткнись, иначе я перережу тебе глотку!
Н'Дек рыдал, как ребенок, крича от боли и пытаясь освободить руку, однако кинжал прочно пригвоздил ее к столу. Карты быстро намокли от крови. Разбуженная криками капитана, Шани резко села в постели. Симон зажал рукой Н'Деку рот.
— Я не шучу, Н'Дек, — прошипел он. — Закрой свою пасть, или я прорежу тебе вторую от уха до уха. Ты меня понял?
Н'Дек едва мог ответить. Он зажмурился от боли и энергично кивнул.
— Хороший мальчик, — ласково сказал Симон. — Мы же все тут друзья. И знаешь, что ты для меня сделаешь, друг? Ты повернешь свое корыто. Мы поплывем обратно к Лиссу.
Изо рта капитана, который Симон продолжал прикрывать рукой, вырвался невнятный протест. Он вырвался и возмущенно бросил:
— Лисе! Зачем?
Симон глубже вонзил кинжал, чтобы заставить моряка повиноваться. Н'Дек взвыл от боли, умоляя Симона перестать. Он почти плакал и молил о пощаде.
— Ты будешь меня слушать, каракатица несчастная? — спросил Симон.
— Но зачем к Лиссу? — промямлил Н'Дек. Прижимая здоровую руку к раненой, он пытался остановить кровь. — Зачем это?
Стараясь соображать как можно быстрее, Симон сказал первое, что пришло ему в голову.
— Потому что этого хочет Бьяджио, — солгал он. — Я везу девчонку туда.
— За каким чертом?
Симон снова дернул кинжал, заставив капитана взвизгнуть.
— Никаких вопросов! — приказал Симон. — Я — Рошанн. И ты будешь мне повиноваться, Н'Дек. Этот корабль переходит под командование Рошаннов, по моему приказу. Ты будешь делать все, что я тебе скажу. Потому что если ты этого не сделаешь, это корыто повезет тебя на Кроут на твою казнь. А теперь мне нужно, чтобы ты отдал приказ. Мы поворачиваем корабль и идем обратно в Лисе. Сегодня же!
Н'Дек был слишком испуган и оглушен болью, чтобы спорить. Он кивнул.
— Ладно! — простонал он. — Ладно, сумасшедший! Я это сделаю.
Симон улыбнулся:
— Так-то лучше, дружище. Для всех вас. И боюсь, что я не смогу выпустить тебя из этой каюты.
Все так же стремительно Симон выдернул кинжал из стола и приставил его к горлу Н'Дека. Оттолкнув стол в сторону, он схватил капитана за волосы и стянул на пол. Когда Н'Дек оказался плашмя на полу, Симон с силой уперся коленом капитану в позвоночник. Н'Дек взвыл от боли:
— Какого черта ты это делаешь?
— Забочусь о том, чтобы ты никуда не ушел, капитан Н'Дек. Мне придется за тобой присматривать.