Вошла горничная и поставила на столик рядом с Лорлой чайник с чаем. Заметив на полу груду мокрой одежды, горничная пообещала Лорле принести что-нибудь сухое. Она приветливо налила Лорле чашку чаю и вложила ее в ее крошечные руки, а потом подставила ей под нос тарелку со сладко пахнущим печеньем. Лорла выбрала самое большое и положила себе в рот. Удерживая печенье зубами, она грела руки о чашку. Горничная с улыбкой ушла, предоставив Лорле снова думать о картине. Она быстро согревалась, и это было приятно. Ее охватила сонливость, и глаза у нее начали слипаться. Она смотрела на портрет, и веки ее смыкались…
— Тебе нравится эта картина? — прогудел чей-то голос.
Вздрогнув, Лорла проснулась — и из чашки, которая осталась у нее в руках, выплеснулся чай. Она виновато посмотрела на расплывающееся по пледу пятно, а потом перевела взгляд на стоящего на пороге человека. Это был не Фа-рен, а гораздо более внушительный мужчина — широкоплечий, с черными волосами и блестящей черной бородой. У него было суровое лицо, а когда его взгляд на чем-то сосредоточивался, глаза у него горели. Сейчас его взгляд был сосредоточен на Лорле.
— Извините, — проговорила Лорла виновато. Она поставила чашку на столик и вскочила с кресла, успев обернуть плед вокруг своего обнаженного тела. Неожиданно она почувствовала смущение. — Я испортила плед.
— Ну, это всего лишь плед, — ответил мужчина.
Войдя в комнату, он закрыл за собой дверь. Их сразу же обволокла странная тишина. Лорла внимательно рассматривала незнакомца.
— Кто вы? — спросила она.
— Я — герцог Энли, господин Красной башни. — Он попытался улыбнуться, но у него получилась только ц, кривая усмешка. — Ты моя гостья. Пока.
Герцог Энли подошел ближе, пристально разглядывая Лорлу. В оранжевом свете камина его черная борода поблескивала, а камни в перстнях переливались. Как и Фарен, он был одет в плащ, защищавший от холода, — длинное одеяние густо-красного цвета, застегнутое у горла золотой пряжкой, сверкающей клыкастой головой дракона. У герцога оказались большие руки, которые он протянул Лорле в приветственном жесте.
— Маленькая Лорла! — проговорил он. — Я рад, что ты благополучно до нас добралась. Я тебя ждал. И погода заставила меня тревожиться.
Лорла кивнула:
— Было холодно.
— Холодно? — рассмеялся герцог. — Это не холод, девочка. Для меня это как лето. Но — да, ты выглядишь плохо. Фарен приказал найти тебе одежду, и тебе приготовили теплую постель.
— Спасибо, сэр.
Герцог смотрел на нее сверху вниз, и в глазах его горело любопытство.
— Сколько тебе лет? — спросил он. — Семь? Восемь?
— Почти шестнадцать! — возмущенно ответила Лорла. Глаза герцога широко раскрылись.
— Шестнадцать? Боже всемогущий, тебе не дашь больше восьми! Клянусь, ни на день больше!
Он присел, чтобы осмотреть ее более внимательно, и провел пальцем по щеке, словно гладил прирученного зверька.
— Поразительно! — тихо засмеялся он. — Поистине поразительно!
— Герцог Энли, где Дэвн? — спросила Лорла.
— А, ну… — Герцог убрал от ее лица палец и снова попытался улыбнуться. — Дэвн уже отдыхает, Лорла. По правде говоря, я хотел поговорить с тобой наедине.
— Наедине? Но Фарен сказал…
— Знаю, — прервал ее герцог. Он махнул рукой в сторону кресла. — Сядь, Лорла.
Лорла послушалась, опасливо наблюдая за герцогом. Он долго молчал и о чем-то думал, а потом со вздохом взял со столика трубку. Взяв ее в зубы, он уселся на соседнее кресло. Покусывая мундштук, он наблюдал за Лорлой, как завороженный. Лорла видела его изумление.
«Я особенная», — мысленно напомнила она себе.
— Я хочу, чтобы ты не тревожилась о Дэвне, — сказал наконец герцог. — Он привез тебя сюда, и я ему за это благодарен. Но его дело сделано. Я отправлю его отсюда.
Лорла поморщилась:
— Герцог Энли, я не уверена, что я вам доверяю. Энли расхохотался:
— Боже правый, ты разговариваешь не как восьмилетняя девочка, а? Ты подозрительна, как твой господин. — Он вынул трубку изо рта и ткнул в ее сторону мундштуком. — Теперь я вижу, почему ты нужна Бьяджио. Ты красотка, правда? И умненькая.
— Спасибо, — сухо ответила Лорла.
Она не была уверена в том, что получила комплимент.
— А что с глазами? Почему они у тебя не синие?
— Не знаю, — сказала Лорла. — А они должны были быть синими?
— Что именно ты о себе знаешь, девочка? Что именно они тебе сказали?
Его вопрос раздосадовал Лорлу. У нее не было настоящих воспоминаний — только какие-то бессвязные обрывки. Большей частью тени и ощущения.
— Мне шестнадцать, а выгляжу я на восемь, — ответила она. — Я замерзаю, даже когда тепло. Я прекрасно помню герцога Локкена. Мне понравилось в Готе. А больше я ни о чем не могу говорить. Лаборатории — это место тайное.
Улыбка Энли стала злобной.
— О да. Я слышал про военные лаборатории Бовейдина. А твои родители? Какие они были?
— Не знаю. Не помню. Это важно?
— Нет, наверное, — сказал Энли. — Важно то, что мы с тобой собираемся сделать, маленькая Лорла. То, что мы вскоре сделаем, навсегда определит судьбу империи. — Он подался вперед, не вставая с кресла, и его голос перешел в заговорщический шепот. — Как ты себя чувствуешь, зная это?
— Нормально, — ответила Лорла. Она ничего не чувствовала и пыталась понять почему. Ей хотелось угодить господину. И это было все. — Я здесь для того, чтобы выполнить пожелания господина, — сказала она. — Мне обещали, что вы мне поможете. Вы мне все объясните, да?
— О да! — сказал герцог. — Скажи мне вот что, Лорла. Ты когда-нибудь видела Бьяджио?
— Нет, сэр.
— И все-таки он — твой господин? Ты в этом не сомневаешься?
— Нет, сэр, — ответила Лорла, удивленная его вопросом. — Он же Господин!
— Да, — вздохнул Энли, — конечно. — Казалось, он замкнулся в себе. — Ты великолепна, — пробормотал он. — Просто безупречна…
— Герцог Энли, я смогу прочесть эти книги? Я хотела сказать — можно мне их читать?
— Если хочешь, — ответил Энли. — Ты немного здесь поживешь. Чувствуй себя как дома. Мне нужно кое-что здесь сделать, прежде чем везти тебя в Нар.
— В Нар? Я поеду в Нар?
— Не сразу. Я сначала должен кое с чем разобраться. Через месяц-другой… Но — да, ты поедешь со мной в Нар.
Лорла откинулась на спинку кресла. Это известие ее потрясло. Она не видела Черный город уже больше года — с тех пор как переехала из военных лабораторий к герцогу Локке-ну. И она никогда толком не знала Нара. В лабораториях почти не было окон. Окна существовали для старших — для работников. Мысли Лорлы неслись вихрем. Какие великие дела нужны от нее господину?
— Я давно не была в Наре, — мечтательно проговорила она. — С тех пор как уехала в Гот. Я рада, что вернусь туда. Герцог Энли нахмурился:
— Это будет трудно, Лорла. То, что нужно от тебя Бьяджио, — это не пустяк. Ты должна быть абсолютно предана делу. Тебе это понятно?
— Конечно! — бросила в ответ Лорла. — Я знаю, кто я такая, герцог Энли. Я совсем особенная.
— Это определенно так, — согласился Энли. — Я видел: когда я вошел, ты смотрела на картину. Ты знаешь, кто эти два человека?
— Да, — ответила Лорла. Она снова посмотрела на портрет, выискивая сходство. — Который из них вы?
— Слева. Не то чтобы это имело значение. Мой брат до сих пор мой полный близнец, даже сегодня. — Губы Энли скривились от отвращения, когда он посмотрел на портрет. — У Энеаса на щеке шрам. Присмотрись внимательно — и ты его увидишь. Это единственное отличие между нами. Это и Ренессанс.
— Ваш брат тоже живет в замке: так мне сказал герцог Локкен. Он тоже красный, как этот?
— Нет, — сказал Энли. — Энеас живет в Серой башне напротив через залив. Из некоторых окон ее можно увидеть. Мы правим половинами Драконьего Клюва порознь. Так было всегда, даже когда был жив Аркус. — Герцог пристально посмотрел на Лорлу. — Ты знаешь, кто такой Аркус?