«Я вернусь, когда смогу. Без своего флота нарцы не так сильны, но я не думаю, чтобы Черный флот оставил их навсегда. Нар по-прежнему их родина. А я знаю, любимая, как тянет к себе родина. Когда мы выманим флот с Кроута, я вернусь».
Пракна хмуро посмотрел на последнюю строку. Смелое обещание. Но ему отчаянно хотелось его исполнить. Он нужен Джлари. После гибели их сыновей она стала похожа на призрак. Он собрался было написать ей о тех нарцах, которых убил, о своем мщении — но передумал. Джлари не любила войну. Она умоляла его остаться дома. Но он был командующим флотом, и армада никак не могла плыть без него. И он оставил Джлари. Долгие месяцы тому назад.
«Когда я вернусь, я привезу тебе подарки. У меня есть кольцо и другие украшения, которые я отнял у нарских женщин. Видела бы ты этих женщин, любимая! Они совсем не похожи на хрупких девушек Лисса. Они все крупные и выносливые. Видя их, я еще сильнее скучаю по тебе. А когда они видят нас, они ужасаются. Они не понимают, почему их флот не защищает их, и при виде наших кораблей они начинают вопить».
Пракна обожал эти вопли. Он наслаждался ужасом, который внушало нарцам появление его армады.
«У нас мало потерь. Мы сильны, так что не тревожься обо мне».
Это была ложь, но Пракна все равно так написал. Каждый раз, когда они нападали на город, их число уменьшалось. Его лиссцы не были воинами. Они были моряками. Вот почему им нужен Вэнтран.
«Любимая, я по тебе скучаю. Мне не хватает наших сыновей. Если бы ты могла читать в моем сердце, ты не удивлялась бы, почему я это делаю. Мужчины не похожи на жен, которых они оставляют дома, и я ничего не могу поделать с жаждой мести, которая мною движет. Скажи женщинам моряков этого корабля, что их мужья сражаются не за себя, а за честь Лисса»..
Лисе Изнасилованный. Так они теперь называют его родину. Сотня Островов истерзана нарцами и их десятилетней блокадой, но страна не покорилась, не потеряла чести. Она смело смотрела в лицо Нара, она не уступила Черной империи и ее жадному правителю, Аркусу. Десять лет Лисе держался в одиночку, пока остальной мир наблюдал за их избиением, не решаясь противиться своим имперским повелителям. Кроме трийцев из Люсел-Лора, только Лиссу удалось пережить Аркуса. И теперь Аркус мертв, а в его империи царит хаос — и Лисе готов восстать из пепла.
«Милая моя жена, я надеюсь, что этой ночью ты крепко спишь. Я надеюсь, что в Лиссе тепло и что утреннее солнце будет ярким. И помни мое обещание. Ты снова меня увидишь».
И подписался очень просто: «Пракна».
Командующий флотом некоторое время смотрел на свое письмо, а потом вернул перо в чернильницу. Это письмо присоединится к другим, лежащим в ящике его письменного стола, пока не появится возможность отправить один из кораблей в Лисе. В последнее время это получалось довольно редко. Они оказались далеко на севере, и Пракна считал необходимым поддерживать боеготовность на случай возвращения Черного флота. В течение многих месяцев лиссцы совершали набеги на берега Нара, надеясь выманить дредноуты Никабара из гаваней Кроута. Они одержали несколько внушительных побед, пустили ко дну более тридцати торговых кораблей. Пракна был уверен, что рано или поздно Никабару придется на это отреагировать. Он никогда не встречался с Никабаром, но знал, как тот мыслит. Он был уверен, что капитан «Бесстрашного» не сможет вынести такого позора.
— Мы захватим Кроут, — прошептал он. — Обязательно захватим…
Это была бы идеальная база, ее местоположение позволило бы совершать нападения на Черный город. Если остров удастся захватить, это будет окончательный перелом в ходе войны. Но сначала нужно было выманить «Бесстрашного».
Пракна отодвинул письмо и откинулся на спинку стула. «Бесстрашный». Его рок. Даже «Принц Лисса» не мог сравняться с этим чудом. Флагман Черного флота был не похож ни на один другой корабль: это была плавучая крепость, несокрушимая. Говорили, что этот корабль непотопляем. Интересно, так ли это. Никабар и его корабль были проклятием военного флота Лисса. «Бесстрашный» был тайным оружием, предназначенным для уничтожения Сотни Островов, и составлял основу нарской блокады. Этот корабль был менее скоростным, чем остальные дредноуты, но это как сказать, что у горы маленькая скорость. Его корпус был сделан из шиповатой стали, он был вооружен двумя дальнобойными огнеметами, и он топил все шхуны, высылавшиеся против него.
Например, «Огненную птицу».
У берегов острова Меер «Огненная птица» встретила «Бесстрашного». Один удачный выстрел огнемета — и она загорелась и затонула в считанные минуты. Некоторым членам команды удалось добраться до берега. Но воды у Меера были теплые и кишели акулами. Пракна закрыл глаза. Он всегда был против того, чтобы оба его сына служили на одном корабле. Известие он получил спустя неделю. С тех пор Джла-ри стала похожа на призрак. Она молчала. Они с Пракной больше не занимались любовью. Для нее это стало ненужным. Она была слишком стара, чтобы родить новых сыновей. И Пракна тоже изменился. Смерть его мальчиков убила в нем совесть — и он это сознавал. Поэтому он смог нашептать на ухо королеве мысли о мщении. Он заново отстроил флот и создал армаду. И когда пришел приказ выйти в плавание, он был рад это сделать. Для Пракны в жизни не осталось ничего, кроме чести Лисса.
С туманящимися от усталости глазами Пракна положил голову на стол. Он ощущал ритм качки, передающийся по шпангоутам, слышал резкие удары воды о корпус «Принца Лисса», разрезающего волны. Его веки опустились, и им овладело забытье. Он только надеялся, что не увидит снов…
Его разбудил стук в дверь каюты. Пракна медленно открыл глаза. Прошло не больше часа. В каюте все еще было темно. Свеча все еще горела под стеклом.
— Что такое? — устало спросил он. Дверца со скрипом открылась, и в каюту заглянул Марус. Старший помощник Пракны виновато улыбнулся, заметив, что капитан не поднимает головы со стола.
— Пракна?
Командующий поднял голову и жестом пригласил друга входить.
— Входи, Марус, — прохрипел он. — Я не спал.
— Спал, — возразил Марус. — И мне жаль, что я тебя разбудил.
— В чем дело?
— Корабль. В двадцати градусах по левому борту, идет параллельным курсом.
— Что за корабль?
— Слишком далеко, чтобы можно было сказать, — ответил помощник. — Но я подумал, что тебе следует об этом знать.
Он действовал так всегда, и Пракна это ценил. Марус был прекрасным заместителем: именно такого человека капитану хорошо иметь рядом с собой. Они уже много лет служили вместе и были знакомы с отрочества. Когда надо было выбирать для «Принца» штурмана, выбор Пракны сразу же пал на Маруса. И в их близости было нечто большее, чем долгое знакомство. Марус тоже потерял сына.
— Поднимайся на палубу и жди меня, — сказал Пракна, ища взглядом сапоги. — Я сейчас выйду.
Марус вышел из каюты, закрыв за собой дверь. Пракна отыскал сапоги под койкой и натянул их. За иллюминатором была непроглядная тьма, но командующий знал, что рассвет уже совсем близко. Что принесет с собой утро? Еще один нарский корабль. Почти наверняка торговый. Их курс снова привел их к берегам Дории, главного морского порта империи. Они уже совершили одно нападение на Дорию, и успех этого нападения поверг местные торговые компании в шок. Пракна приказал своему патрулю держаться недалеко от города, дожидаясь неизбежного возвращения торговых кораблей. Командующий флотом улыбнулся, довольный своей тактикой.
Он натянул куртку, задул свечу в лампе и вышел из каюты. По пустому коридору он быстро добрался до трапа, ведущего на палубу. Поднявшись, Пракна открыл люк и вышел на бак. Резкий ветер ударил ему в лицо. Вокруг ревел океан. На палубе был Марус и еще два лейтенанта. Они всматривались в темноту. Марус держал у глаза подзорную трубу. Мигала на ветру масляная лампа. Пракна подошел к ним и, щуря глаза, начал вглядываться в даль слева. Когда «Принц» поднялся на очередной волне, что-то мелькнуло вдали, и Пракна решил, что это огни кают. Марус передал ему подзорную трубу.