Лорла предвкушала поездку в столицу, где надеялась снова побывать в лабораториях, но Энли ничего не говорил о ее задании, а Лорла его не спрашивала. Она не проявляла излишней любознательности — ее хорошо этому научили. У господина есть на нее планы. Больше ей ничего знать не полагалось. И господин доверил ее задание Энли. Она не станет расспрашивать герцога, потому что знает: он блюдет ее интересы. Однако она скучала по Энли. Ей не хватало его голоса, его прямоты в общении. Другие обитатели Красной башни не были в этом на него похожи. Они все были вежливы и любезны, но Лорла ощущала какое-то отторжение, почти что страх. Она даже стала думать, что не так в ее внешности или манерах. Ела она одна, в маленькой комнате, выходившей на кухню. Другие дети в замке — а их оказалось удивительно мало — ели или все вместе, или со своими родителями, но не Лорла. Леди Прин приносила ей еду, но никогда не садилась разделить с ней трапезу. Леди Принпл была пухленькая и милая служанка — в основном она выполняла обязанности кухарки и уборщицы, — но Лорле она не стала другом, как и солдаты, постоянно занятые учениями во дворе, или конюхи, ухаживавшие за конями. А дети Красной башни были такими же невеселыми, как и их родители, и в присутствии Лорлы всегда молчали. Они не то чтобы сторонились ее — у них всегда находилось для нее доброе слово, — но ни разу она не увидела ничего, кроме обязательной вежливости. Прошло уже не меньше двух недель после ее приезда в замок, и очарование места стало рассеиваться. Ей хотелось увидеть Энли.
Но Энли почти никогда не показывался, а когда Лорле все-таки удавалось его заметить, он был со своими солдатами. Как это ни странно, казалось, будто людей в замке с каждым днем становится больше. Теперь, когда Лорла выходила на двор, она насчитывала гораздо больше солдат в причудливых драконьих шлемах. И лошадей тоже становилось все больше. Их было так много, что у герцога Энли не было на нее времени. За это время он зашел к Лорле всего один раз. Она лежала в постели и читала, а он присел на край ее кровати. Он ласково поговорил с нею, гладя по голове — ей казалось, так могла бы делать ее мать, — и попросил прощения за свое отсутствие.
Он объяснил ей, что это было необходимо.
Он уже говорил ей, когда она только приехала на Драконий Клюв, что у него дела с братом. Сначала он закончит их, а потом они поедут в столицу Нара. Герцог Энли поцеловал ее на прощание. Воспоминание об этом прикосновении не покидало Лорлу.
В первый день третьей недели на Драконьем Клюве Лорла решила пойти поискать герцога. Было, как всегда, пасмурно, и она приняла это решение за одинокой трапезой в комнатенке при кухне. Леди Прин сказала ей, что герцог скоро уедет, а когда Лорла спросила почему, служанка только пожала плечами, как будто ей это было неизвестно. Лорла решила, что на самом деле леди Прин случайно ей проговорилась, а лгунья из нее плохая. Так что Лорла закончила есть и ушла, сказав леди Прин, что идет к себе в комнату читать. Однако на самом деле Лорла пошла не по тому коридору, который вел в ее комнату, а в противоположную сторону, в северную часть башни, где находились личные покои герцога. Прежде Лорла ни разу не бывала в этой части замка: Эцли вежливо запретил ей туда ходить. Когда она шла по коридору, у нее от страха сосало под ложечкой, но она убеждала себя, что Энли добрый. Он на нее не рассердится. К своему глубокому удивлению, Лорла обнаружила, что северная часть замка мало чем отличается от остальных помещений, хотя там было немного холоднее и тише. Коридоры освещались масляными лампами, от которых потолок покрывался черной сажей. Стены были выложены блеклым кирпичом, коридоры украшали фамильные реликвии — старинные мечи и латы, сторожившие закрытые двери с гербом Драконьего Клюва — разъяренной рептилией. Лорла бесшумно шла вперед, охваченная непонятным страхом. Она решила было проверить одну из дверей, но в последнюю минуту замерла в нерешительности. Ей не хотелось ни заставать герцога Энли врасплох, ни сердить его. Но поворачивать назад тоже не хотелось. Какое-то чувство гнало ее вперед, дальше в запретные помещения. Она опасливо оглянулась — и с облегчением увидела, что позади никого нет. Лорла остро чувствовала, какая она маленькая в этом здании, построенном для великанов. Двери возвышались над ней, маня ее войти. Лорла взялась за одну холодную ручку, осторожно повернула ее… и оказалась в поразительно красивой комнате.
Потрясенная Лорла застыла на пороге, широко раскрыв глаза. Перед ней открылись великолепные покои с высоким, как в храме, потолком и стенами, уставленными бесконечными книжными полками с манускриптами. Светлился сквозь два высоких окна, играя на стеллажах красного дерева. У западной стены пылал камин, уютно потрескивая и наполняя комнату теплом. Над камином висела еще одна из странных картин герцога: на ней была изображена золотоволосая женщина, глядящая на Лорлу безмятежными зелеными глазами. У окна стояли два больших кресла — таких громадных Лорла еще не видела. Мягкие и уютные, они манили Лорлу отдохнуть, снять с полки книгу и потеряться в их кожаных объятиях. В центре комнаты, у стола с несколькими забытыми чашками, стояла высокая клетка, а в ней ворон с перьями черными, как соболиный мех. Увидев Лорлу, он тревожно вскрикнул. Но комната, несмотря на птицу, пылающий камин и грязные чашки, казалась пустой. Лорла неуверенно вошла, оставив дверь открытой. Ворон не сводил с нее бусинок внимательных глаз, следя за каждым ее движением.
— Привет! — тихо проговорила Лорла. — Здесь есть кто-нибудь?
К ее глубокому облегчению, никто ей не ответил. Библиотека действительно оказалась пустой. Она решилась сделать еще один шаг. Ворон недовольно каркнул. Лорла прижала палец к губам.
— Ш-ш! — приказала она. — Молчи. Я тебе ничего плохого не сделаю. Я просто хочу посмотреть, что здесь есть.
Ее глаза скользнули по высоким стеллажам. Рядом стояла лестница, позволявшая добраться до верхних полок. Они поднимались до самого потолка. Лорла повернулась вокруг, оглядывая полки, идущие вдоль всех стен. На ее губах застыла улыбка удивления. Энли ничего не сказал ей про это! В других комнатах было множество книг, которых ей могло хватить надолго, но здесь их количество просто потрясало. Она рассмеялась, не боясь, что ее кто-нибудь услышит, и ворон присоединился к ней хриплым хохотом.
— Какая прелесть! — воскликнула она. Повернувшись, она заметила глядящий на нее портрет.
— А вы леди? Кто вы? — спросила она, немного запыхавшись.
Лицо женщины было светлым, как солнце. Длинные золотые локоны падали ей на плечи и на изумрудное платье, а рубиново-красные губы словно шевелились в улыбчивом оживлении. Зеленые глаза окружали длинные ресницы, и эти глаза смотрели на Лорлу внимательно, но без осуждения. Лорла подошла к картине и задрала голову, чтобы лучше рассмотреть портрет.