Священник выбежал из спальни, закрыв за собой дверь. Эррит лежал в постели и сыпал проклятиями.
Чтобы закончить процедуру и восстановить силы, Эрриту понадобилось меньше получаса. Через час он уже полностью облачился и был готов приветствовать герцога Драконьего Клюва. Отец Тодос встретил Эррита у дверей его покоев и сообщил епископу, что герцог дожидается его на первом этаже храма, в одном из многочисленных кабинетов. Передавая Эрриту эти сведения, Тодос уныло смотрел на него, явно поражаясь происшедшей в нем перемене. Эррит улыбнулся и извинился перед своим другом. Он чувствовал себя полным сил, странно возбужденным. Удивительное снадобье в который раз совершило над ним свое чудесное действие.
Тодос проводил епископа с башни в кабинет, где ждал герцог. Это была богато обставленная комната, большего размера, чем необходимо, с обычным огромным окном и крошечными изображениями священных предметов, расставленными по полкам и книжным шкафам. В кабинете находился письменный стол, которым Эррит почти никогда не пользовался, и несколько жестких стульев. Когда Тодос открыл дверь кабинета, оттуда донесся сладковатый запах кожи. Герцог беспокойно стоял в центре комнаты. Он был с виду усталым и осунувшимся. При нем не было солдат — но он был не один. Рядом с ним на стуле, не доставая ногами до пола, сидела девочка со светлым личиком. Как только Эррит вошел, герцог и девочка устремили на него взгляды.
— Герцог Энли! — проговорил отец Тодос. — Архиепископ Эррит.
Герцог Энли опустился перед епископом на колени и низко склонил голову, а потом взял руку Эррита и благоговейно поцеловал его кольцо.
— Ваша милость, — тихо проговорил он, — благодарю вас за то, что вы почтили меня своим присутствием. Я ваш слуга.
Эррит услышал его слова так, словно они доносились откуда-то издалека. Его глаза были прикованы к чудесной девочке на стуле. Она улыбнулась ему, но осталась сидеть на месте.
— Встаньте, герцог Энли, — сказал епископ. — И садитесь. Прошу вас… — Он указал на один из стульев, стоявших у письменного стола. — У вас измученный вид.
— Я устал, Ваше Святейшество, — признался герцог. Взяв стул, он только что не рухнул на него. — Благодарю вас.
— Тодос, ты предложил нашим гостям поесть и выпить?
— Да, Ваше Святейшество, — ответил священник.
— Отец был очень любезен, Ваше Святейшество, — пояснил герцог. — Но, боюсь, мне было не до еды. Мне необходимо срочно с вами поговорить.
— И я здесь, герцог, — сказал епископ. Он прошел к своему креслу, стоявшему за богато украшенным резьбой столом. Огромное сооружение из красного бархата походило скорее на трон, чем на кресло. — Тодос, оставь нас, пожалуйста. Думаю, герцогу будет спокойнее говорить со мной наедине.
Как всегда послушный, Тодос ушел. Когда за ним закрылась дверь, герцог глубоко вздохнул и беспомощно развел руками.
— Ваше Святейшество, я прошу у вас прощения за такое вторжение. Но я просто не знал, к кому еще мне обратиться. Мы приехали с самого Драконьего Клюва, чтобы умолять вас о помощи.
— Я вас слушаю, дорогой друг, — отозвался Эррит. — Вы всегда были верным правителем. Вы можете просить у меня все, что угодно. Но сначала… — Эррит повернулся к девочке. — Скажите мне, пожалуйста, кто это прекрасное дитя?
— Ее зовут Лорла, — сказал Энли. — Лорла Лон. Она с Драконьего Клюва, с южного ответвления. Ее родители погибли во время нападения.
— Нападения? — переспросил Эррит.
— Поэтому я здесь, Ваше Святейшество. На Драконьем Клюве началась междоусобная война. Мой брат Энеас напал на мою землю. Он поднял Черный флаг. — Герцог с печальной улыбкой повернулся к девочке. — Лорла осиротела во время боев. Я привез ее сюда в надежде, что вы ей поможете. Я знаю, как вы щедры по отношению к сиротам. Я подумал, не поможете ли вы мне найти для нее новый дом.
Она была невероятно хороша: белокурые волосы, подстриженные челкой, яркие глаза, которые могли поспорить синевой с глазами Эррита. Епископ постарался улыбнуться ей как следует: не слишком смело, но и не слишком вяло.
— Привет, Лорла, — тихо проговорил он, словно обращался к птичке, которую страшно спугнуть. Она ответила ему необычайно милой робкой улыбкой.
— Здравствуйте, Ваше Святейшество, — ответила она, кивая.
— Ты здорова? — спросил он. — У тебя усталый вид.
— Я устала, — согласилась девочка. — Очень. — По ее лицу промелькнула печальная тень. — И мне страшно.
— Тебе нечего здесь бояться, даю тебе слово. Никто не сделает тебе ничего плохого. Это дом Божий. Ты здесь в безопасности.
— Не бойся, Лорла, — поддержал его герцог. — Его Святейшество — человек великий и добрый. Он тебе поможет. — Энли повернулся к епископу. — Вы ведь ей поможете, Ваше Святейшество?
— Конечно! — расплылся в улыбке Эррит. — Ты очень красивая, Лорла. Ты напоминаешь мне ангела. А глаза у тебя… почти такие же яркие, как у меня!
Лорла скромно улыбнулась:
— Спасибо, Ваше Святейшество.
Епископ подался вперед, не вставая с кресла:
— Сколько тебе лет, дитя? Ты знаешь?
— Мне восемь, — ответила девочка. — Почти девять.
— Это чудесный возраст, — заявил Эррит. — У нас в приюте много твоих ровесников. Если хочешь, ты можешь встретиться с ними, завести новых друзей. Тебе хотелось бы этого?
Лорла посмотрела на герцога, словно ища поддержки. Герцог ободряюще ей кивнул.
— Ты можешь говорить с епископом откровенно, Лорла, — сказал Энли. — Даю словo: он не сделает тебе ничего плохого.
Девочка как следует обдумала эти слова. Вид у нее был смущенный, измученный.
— Наверное, хотелось бы. Мне просто хочется, чтобы мне было где жить.
— Для тебя здесь найдется место, не тревожься, дитя, — пообещал Эррит. — Мы сможем о тебе позаботиться. Ты хочешь есть? У нас есть еда. — Он похлопал свой округлившийся животик. — Сколько угодно еды.
— Я поела бы, — ответила Лорла. — Если герцог Энли не против. — Она снова посмотрела на Энли. — Можно, милорд? Мне можно чего-нибудь поесть?
— Конечно, — сказал Энли. — Можешь меня не дожидаться. Пойди поешь.
— Ты найдешь отца Тодоса в коридоре, — добавил Эррит. — Скажи ему, что проголодалась и хочешь отдохнуть. Он найдет тебе комнату.
Лорла спрыгнула со стула и направилась к двери. — Так и скажу! — радостно воскликнула она.
Эрриту больно было смотреть на нее, такую изголодавшуюся и отчаявшуюся. Война наиболее жестока к детям. Черный Ренессанс научил его этому. Вот почему Эррит создал свой детский приют. Епископ проводил взглядом девочку и некоторое время смотрел на закрывшуюся за ней дверь.
— Какой необыкновенный ребенок! — прошептал он. Эти слова не предназначались для ушей Энли, но тот их услышал.
— О да! — отозвался герцог. — Ей пришлось столько вынести — и все-таки она не жаловалась, ни разу на всем пути сюда. У вас действительно найдется для нее место, Ваше Святейшество? Я не хотел бы вас затруднять. Мне просто подумалось…
— Не тревожьтесь о девочке, — заверил его Эррит. — Мы найдем для нее место. Но теперь скажите мне, герцог Энли, что за дурные вести вы принесли? Война с вашим братом?
— Да, поистине дурные вести, — откликнулся Энли. Он прижал руку ко лбу и начал растирать его, стараясь разгладить пролегшие по лицу морщины. — Черные времена, Ваше Святейшество. Драконий Клюв раскололся, чего я давно опасался. Энеас, мой брат…
— Он напал на вас? — допытывался епископ. Энли кивнул:
— Он встал на сторону Бьяджио. Теперь он поднял Черный флаг. Мои люди собственными глазами видели этот флаг на его замке. На нас напали внезапно. — Герцог сжал кулаки. — Будь я проклят! Мне следовало это предвидеть! Когда Аркус умер, я понял, что Энеас попробует что-то предпринять. И я продолжал бездействовать!
— Не терзайтесь! — проворковал Эррит. — И расскажите мне все, что случилось. Когда напал ваш брат?
— О, уже много недель назад. Я даже не знаю, что сейчас творится у меня дома. Когда мы уезжали, перевеса ни у кого не было. Войскам Энеаса удалось захватить часть территории на южном ответвлении, но мои люди их остановили. Однако я не знаю, на сколько нас хватит. Воздушная армия ненасытна, Ваше Святейшество. Она не дает нам наносить ответные удары. — Лицо герцога казалось совершенно искренним. — Мне страшно, Ваше Святейшество.