Выбрать главу

Когда Бовейдин вышел из мастерской в лавку, четверо его спутников вытянулись по струнке. Бовейдин послал их к выходу. Но прежде чем исчезнуть в темноте вслед за ними, он сделал Дудочнику еще одно предостережение:

— Работай быстро, игрушечник. До Истрейи осталось недолго.

— Я буду готов, — пообещал Дудочник.

— Я вернусь до наступления срока, чтобы помочь тебе установить устройство в домике. Не пытайся сделать это без меня.

— Что? Вы не уезжаете из города? — изумленно переспросил Дудочник. Как и Бьяджио, Бовейдин был изгнанником.

— У меня есть друзья, которые спрячут меня до Истрейи, — ответил Бовейдин. — Никто не узнает, что я в Наре. А ты ведь никому об этом не скажешь, правда, Дудочник?

Не дожидаясь ответа, Бовейдин побрел прочь шаркающей походкой. Странная группа забралась в фургон, и Дудочник проводил его взглядом, пока экипаж не исчез в тенях Высокой улицы. Сам Дудочник еще долго стоял в дверях и вздрагивал от пробегавшего по коже мороза. Ему не нравился Бовейдин. И Бьяджио ему не нравился. Но эти двое дали ему то, чего он не мог добиться сам: возможность нанести удар церкви Нара. Дудочника не интересовали ни идеология, ни революции. Ему было неинтересно, кто сядет на Железный Трон. Заговор, к которому он присоединился, не обещал ему никаких наград, кроме мщения.

23

Сто Островов Лисса

Ричиус Вэнтран стоял в «вороньем гнезде» «Принца Лисса», потрясенный открывающимся видом. Впившись руками в леер, он подставлял лицо бризу и ласкам холодного солнца. Яростный ветер теребил снасти, дергал воротник толстой морской куртки, и волосы Ричиуса отлетали назад, хлопая на ветру подобно флагу. Вокруг расстилался безбрежный океан, такой же громадный, как небо, а вдали стая китов блестела темными спинами, посылая вверх водяные гейзеры. Ричиус смотрел на взметающиеся фонтаны, и впервые после отъезда из Фалиндара чувство вины, которое он испытывал, отошло на задний план. В приливе радостной смелости он отпустил ограждение и с ликующим криком взметнул руки к небу.

Тело стало легким, ветер будто уносил Ричиуса, словно перышко, ноги перестали ощущать твердость настила. Вэнтран весело засмеялся и на миг забыл про жизнь и семью, оставленные на берегу.

— Полегче, парень! — крикнул снизу Марус. Первый помощник, обучавший Ричиуса лазить по снастям, смотрел на своего подопечного с легкой тревогой. — Руки на леер, как я тебя учил!

Ричиус будто не слышал. Он зажмурился, разглядывая солнечные блики сквозь закрытые веки, воображая, будто он птица. Так вот она какая, жизнь на море! Теперь ему было непонятно, почему его страшило долгое плавание и почему он так много времени потратил зря, сидя в тесной каюте. Лишь через две недели после отплытия из Люсел-Лора он наконец-то услышал зов моря.

— Посмотри, Марус! — крикнул он. — Я великий адмирал Пракна!

— Ладно, хватит! — отозвался Марус.

Ричиус услышал в его голосе раздражение и снова положил ладони на леер. Было понятно, что стоящий на тридцать футов ниже Марус смотрит на него сурово.

— Не беспокойся! — крикнул он. — Все нормально! Это просто потрясающе!

Марус рассмеялся. Все это время, живя в одной каюте с Вэнтраном, он не раз пытался вытащить его на палубу. Он уверял своего спутника, что вид с «вороньего гнезда» навсегда изменит его мнение о море. И теперь Ричиус подтвердил правоту лиссца широкой улыбкой. Было очень холодно, но он едва ли это замечал — только слышал рев ветра да видел огромные просторы моря. Долгие минуты он поднимался по вантам и осваивался с размахами мачты и не раз на этом пути подумывал вернуться обратно. Но награда стоила трудов. Вокруг нигде не видно было суши или хотя бы птиц, указывавших на ее близость. В мире было только море да огромные киты вдалеке, и хотя лисский флагман был мощным судном, в этот момент он казался щепкой на поверхности океана. Огромные паруса стонали под ветром, высокие деревянные мачты выгибались, раскачивая «воронье гнездо». Над самой головой Ричиуса трепетал на ветру флаг Сотни Островов с изображением морского змия. Полы тяжелой куртки извивались на ветру, перехлестывая через леер. Ричиус плотнее запахнул куртку и пощупал, все ли медные пуговицы застегнуты. С небритой бородой и в темно-синей куртке он походил на моряка и постепенно начинал чувствовать себя членом команды, а это ощущение согревало ему душу. На Лиссе его ждет работа. Он не будет изгоем.

В борт «Принца Лисса» ударила большая волна, и судно накренилось. Ричиус крепко ухватился за леер, глядя, как заваливается на бок горизонт. Он рассмеялся, наслаждаясь новыми ощущениями. Это было похоже на объездку дикой лошади. Будто он снова оказался дома, в Арамуре, и он наслаждался этой минутой, понимая, что она мимолетна.

— Ричиус! — окликнул его Марус. — Достаточно! Слезай сейчас же!

Ричиус помахал в ответ и начал спускаться из «вороньего гнезда», осторожно ступая по трапу из толстых веревок. Ветер налетал порывами, заставляя держаться крепче и не ошибаться. Ричиус посмотрел вниз, на далекую палубу. Марус, как встревоженный отец, знаками показывал, как надо спускаться.

— Все нормально! — крикнул сверху Ричиус.

Собравшиеся вокруг Маруса моряки приветствовали спуск Ричиуса подбадривающими криками. Когда он наконец оказался на палубе, они засмеялись и зааплодировали. Марус облегченно вздохнул и сильно хлопнул Ричиуса по плечу.

— Молодчина! — сердечно провозгласил он. — Вот ты и не девственник!

Матросы захохотали и набросились на Ричиуса с добродушными тумаками. Томрой и Пипе, еще два офицера, с которыми Ричиус делил каюту, отвесили ему насмешливые поклоны. Они были лейтенантами, моложе Маруса, примерно одного возраста с Ричиусом, и вполне компанейскими парнями, не возражавшими против появления в их тесной каюте еще одного обитателя. Как и Марус, они приняли Ричиуса очень приветливо. И, как и Марус, они забросали его вопросами о Наре и Люсел-Лоре и его сражениях с имперцами. Ричиус с удовольствием развлекал их своими историями. Это было единственное, чем он мог отплатить им за гостеприимство.

— Жаль, что Пракна тебя не видел, — заметил Томрой. — Он изумился бы.

— Его хватила бы кондрашка, и он помер бы на месте, — парировал Пипе. — Нам положено беречь этого сухопутного типа.

— Ага, — с ухмылкой подтвердил Марус, — Пракна рассердился бы. Но приключение пошло парню на пользу. — Бывалый моряк ущипнул Ричиуса за щеку. — Вы только посмотрите на эту морду! Веселая и красная, как у нас у всех.

Моряки снова захохотали. Ричиус одернул сбитую ветром куртку и сунул руки в карманы, чтобы их согреть. Курткой с ним поделился Марус: в этом холодном климате без нее было не обойтись. Хотя корабль шел на юг, в Лиссе зима ощущалась достаточно заметно.

— Это было чудесно, — сказал Ричиус, изумленно качая головой. — Оттуда видно на много миль вокруг! Почти как на башне Черного города, только лучше. Никакого дыма, никаких зданий, заслоняющих горизонт. Господи, я словно стал чайкой!

— Ага, — сухо подтвердил Марус. — И в какой-то момент мне показалось, что ты действительно полетишь. Больше никогда не снимай рук с леера, Ричиус. Это было очень глупо.

— Оставь его в покое, — вмешался Томрой. — Он же оказался там в первый раз! По-моему, он справился прекрасно. Может, поставить тебя наблюдателем, Ричиус? Что скажешь?

— Скажу «нет»! — ответил Ричиус. — Чертовски холодно.

— Но ты больше не будешь прятаться в каюте? — спросил Пипе.

— Ребята, морские юлки вы, а не я, — ответил Ричиус. — Но должен сказать, что это было потрясающе.

Офицеры обменялись взглядами, в которых читалось: «А я что говорил!» Они были горды тем, что убедили Ричиуса подняться на мачту. Ричиус сказал правду: они были настоящими морскими волками. Он быстро в этом убеждался. Море занимало в жизни каждого лиссца то же место, что высокие сосны и лошади в жизни арамурца. Лиссцы уважали море, а море в ответ уважало их. Они владели какой-то странной магией океана, и тот почти подчинялся их воле. Это был необычный и необузданный народ, и Ричиусу все сильнее хотелось увидеть землю, рождающую таких людей.