Бри стала пристраивать тяжелый щит на дороге, стараясь не смазать свежую краску.
Люси бросилась помогать ей.
– Должно быть, вы потрудились на славу. Все отлично смотрится.
– Я могу прийти завтра спозаранку, – предложил Тоби.
Бри поправила щит:
– Тебе придется утром присмотреть за лотком, пока я буду проверять ульи.
– Не хочу я смотреть за лотком! – вскричал Тоби.
Люси сняла напряжение:
– Я все равно с утра занята другим.
Бри отступила от щита. На другой стороне нарисовано было то же самое, но надпись немного отличалась.
«Карусельный мед
Круглый год память о лете»
– За весь день у нас только десять клиентов, – запротестовал Тоби.
– Так еще даже полдень не наступил. – Взгляд Бри устремился вдоль шоссе. – Десять клиентов – это больше, чем у нас было вчера в это время. Реклама сделает свое дело.
Убежденности в ее голосе не чувствовалось, и Тоби не купился на эти заверения.
– Тебе нужно найти настоящую работу, – сказал он.
Люси ждала, что Бри скажет Тоби «хватит», но та сделала вид, что не слышит, и Люси пришлось прикусить язык, чтобы удержаться и самой не обрезать мальчишку. Вместо того она произнесла:
– На обратном пути из города я куплю ваш мед.
Бри пришла в замешательство:
– Вы не обязаны.
– Шутите? Я обожаю мед.
– С вашим хлебом он будет то, что надо, – вмешался Тоби. А потом осуждающе бросил Бри: – Гадюка сама печет хлеб. И отличный. Самый вкусный на свете.
– Вы сами печете хлеб? – изумилась Бри.
– Иногда. Я принесу вам как-нибудь.
– Это было бы… Спасибо.
Бри полезла в карман, достала пачку сигарет и прикурила. Подопечный с отвращением ее рассматривал. Бри состроила Люси гримасу, как бы извиняясь.
– Не собиралась снова начать. Просто так вышло.
Люси не бралась судить поступки людей, когда те испытывали стресс. Мимо с визгом пронесся темно–зеленый седан.
– Вот видишь, – заявил Тоби. – Твой щит дурацкий. Никто ничего не собирается покупать.
Тут Люси не удержалась:
– Прекрати капать Бри на нервы.
Люси перешла на вражескую сторону. Сердито насупившись, Тоби зашагал по дорожке к дому.
Бри глубоко затянулась. Очень странно было смотреть, как воплощенное викторианское видение пускает дым. Бри проводила взглядом удаляющуюся фигуру мальчика.
– Я ничего не понимаю в детях. Как видите, в данный момент у нас все наперекосяк.
– Он боится, – сказала Люси.
– Представить не могу, что творилось у Миры в голове, когда она назначила меня опекуншей.
– Наверняка она много думала о вас.
– Мы с ней как родня были, но после смерти Стар, матери Тоби, мы только разговаривали по телефону раз в несколько месяцев и все. Стар и я… Мы были лучшими подругами.
Она покраснела, словно смутилась, что открыла о себе эту крупицу сведений.
Древняя «Кроун Виктория» замедлила скорость и, подъехав, остановилась рядом с новым рекламным щитом Бри. Люси оставила ее заниматься клиентом, а сама покатила в городок.
К тому времени как она купила продукты и два горшка с зелеными растениями для пекарской этажерки на веранде, рюкзак оказался битком набит и места в нем не осталось, поэтому на обратном пути она пообещала Бри, что заедет за медом завтра.
– В самом деле. Вы не обязаны его покупать. – Впервые на глазах Люси Бри улыбалась. – Реклама работает. Уже на три машины больше остановилось. Я продала шесть горшочков. Вам мед за счет заведения.
Люси хотела возразить, но до нее дошло, что таким образом Бри благодарит ее за помощь с Тоби. Еще один покупатель замедлил ход. Помахав соседке, Люси покатила дальше.
Пока ехала до Гуз-коув–лейн, она взяла себе на заметку с утра первым делом испечь хлеба, чтобы взять с собой. Люси свернула на подъездную дорогу и резко нажала на тормоз. У дома стояла припаркованная машина.
Темно–серый внедорожник с иллинойскими номерами.
Глава 11
Разъяренная Люси с размаху захлопнула за собой дверь, скинула рюкзак и протопала по коридору, минуя пустое место, оставшееся от пекарской этажерки, которой не следовало вообще там изначально стоять.
В солярии обнаружился Панда. Он отвернулся от окна и уставился на Люси. Она с трудом его узнала. Дикая грива волос подстрижена и укрощена в нечто респектабельное, хотя, как Люси подозревала, ненадолго. Чисто выбрит. Или побрился так чисто, как только смог. Обрядился в новую ладно сидевшую серую рубашку с не менее аккуратными темно–серыми брюками – и то и другое изрядно отличалось от дешевого смокинга, который он надел на свадьбу в Уинетте. Этот его вид уважаемого бизнесмена просто сбивал с толку, но Люси-то не проведешь. Под всей этой ухоженностью скрывался изменник–байкер, который сначала трахнул клиентку, воспользовавшись подвернувшимся шансом, а потом объявил, что она никудышная любовница.
Взгляд Панды устремился к огнедышащему дракону, потом переместился на фальшивый пирсинг в брови. И сразу стали ясны две вещи: хозяин дома не более рад видеть Люси, чем она его. И он приехал не один.
Спиной к Люси рядом с ним стояла женщина, которая сосредоточенно рассматривала бухту, раскинувшуюся за сверкающими окнами.
Он точно знал, что бывшей клиентке невыносимо видеть его, и отчужденность Панды равнялась ее собственной, отчего Люси рассердилась еще больше. Он не имел права вести себя, словно именно он потерпевшая сторона.
«В любом случае, не так уж ты и хороша».
– Я сказал тебе ничего не трогать.
Уж куда яснее, что он недоволен, но Люси было все равно.
– Прости, но я получила предписания от санэпидемслужбы.
Люси стянула бейсболку, освободив заново окрашенные фиолетовые дреды.
Исчез беспорядок в книжных шкафах, на полках все аккуратно прибрано, а грязный коврик из сизаля, который давно пора было выбросить, отсутствовал. Она расставила разномастную потертую мебель: сундук, несколько столиков, диван и кресла, которые они с Тоби приволокли из гостиной. Даже без новой покраски здесь стало по–домашнему уютно и гостеприимно.
Незнакомка, чья спина застыла, как жесткий шомпол, все еще не поворачивалась от окна. На ней был черный просторный большого размера топ, черные слаксы и босоножки на высоких тонких каблуках. Прямые черные волосы спускались до плеч, колец на пальцах не было, и кисти казались слишком крупными для запястий.
– Панда заверил меня, что я могу рассчитывать на ваше благоразумие.
Говорила она вполголоса с легкой хрипотцой, но что-то в ее командирском тоне наводило на мысль, что дама предпочитает использовать свой голос в полную силу.
– Да без проблем, – заявила Люси. – Я уезжаю.
– Вы не можете уехать.
Женщина сжала в кулаки большие ладони, однако не повернулась.
Люси кинула на хозяина ядовитый взгляд:
– Если Панда что-нибудь предпримет, вы всегда можете позвонить в полицию.
– Здесь должна быть еще одна особа женского пола, – сказала незнакомка жутко напоминающим строевую муштру сержантским голосом. – Я понимаю, вы недавно прошли через многое, но обещаю, я вас отблагодарю.
Так Панда рассказал ей, кто такая Люси. Еще одно свидетельство, что у него нет моральных принципов.
– Естественно, я бы предложила вам заплатить, – продолжила женщина, – но … это кажется чуточку оскорбительным.
Чуточку? Коли эта дама с виду не испытывает благоговения перед членом бывшей первой семьи страны, отсюда можно предположить, что она привыкла к знаменитостям. Любопытство Люси взяло верх.
– Почему это так важно?
Гостья слегка подняла голову:
– Прежде чем я объясню, могу я надеяться, что вы рассмотрите возможность подписать некое конфиденциальное соглашение?
Да она, должно быть, шутит.
– У Люси хватает недостатков,– Панда подчеркнул последнее слово, – но она слишком многим рискует сама, чтобы болтать и спалить еще чье-то прикрытие.
– Это ты так считаешь. – Незнакомка распрямила плечи. – Полагаю, мне придется тебе поверить, хотя я не очень хорошо умею это делать. – За окном спикировала чайка. И женщина повернулась. Медленно. Театрально… Трагичная королева, представшая перед гильотиной.