Они нашли место для обзора в конце Бульвара Бездельников подальше от ароматов жареной пищи и самой большой толкотни. Как и предсказывала Люси, люди поблизости глазели больше на Панду, чем интересовались обеими женщинами, хотя девчонка–готка была куда заметней Темпл, что раздражало Дьяволицу.
– Знаю, это нелогично, – шептала она, – но обычно в центре внимания нахожусь я.
Люси засмеялась и прошептала в ответ:
– Сейчас как раз отличный повод подумать, не пора ли добавить к физическим тренировкам заботу о психическом здоровье.
– Кабы я была в здравом уме, а то не знаю, кто я такая, – со вздохом сказала Темпл.
Вот так обстояли дела с Темпл Реншоу. Только ты хочешь окончательно списать ее со счетов, считая вредной примадонной, как она заявляет нечто такое, что переворачивает тебе сердце. А сочетание зверской проницательности и полного невежества спасало ее от того, чтобы быть несносной.
День для парада выдался ветреный. Висевшие на фонарных столбах знамена хлопали на ветру, а тенты над шатрами с закусками вздымались, как разжиревшие животы. Возглавлял парад какой-то местный политик, словно великий маршал, за ним следовали марширующий оркестр и конница. Показалась первая лодка с изображением индейцев, организованная «Магазином Джерри». На следующей лодке выстроился лес из пальм, сделанных из крепированной бумаги, бешено трепыхавшихся листьями на ветру, и стояла зеленая хижина с надписью «Островное маклерство Большого Майка. Дома и лодки». Большой Майк Муди стоял впереди и с огромным удовольствием махал толпе и разбрасывал конфеты.
Танцующий хот–дог от «Догз-н–Мэлтс» шел рядом с пиратом, представлявшим магазин подводного снаряжения «Джейкс дайв шоп», и гигантским судаком от гостиницы «Айленд Инн». Люси забыла о Бри, пока не увидела пчелу, идущую следом за герлскаутами. Усики с пружинистыми черными шариками торчали из обтягивающего черного капюшона. Ветер пытался вырвать ее плакат, рекламирующий «Карусельный мед», но она упорно его удерживала. Бри только посмотрела чуть смущенно, когда Люси помахала ей.
Следом ехала колонна велосипедистов, и Тоби так взволновался, увидев соседку, что чуть не свалился. С момента появления Темпл он дважды появлялся в доме, но оба раза Люси отправлялась с ним на велосипеде, чтобы парнишка не мог столкнуться с Дьяволицей. Люси послала ему пару воздушных поцелуев, и он добродушно заулыбался.
Прошествовали шесть пожилых ветеранов войны, членов Американского Легиона. Глядя на них и развевающиеся вокруг американские флаги, Люси с пронзительной тоской вспомнила мать. И принялась еще громче выкрикивать приветствия.
– Молодец, хорошо же ты ведешь себя: прямо тише воды, – прошептал, наклонившись к ней, Панда.
Но Люси перестала волноваться, что ее узнают, и даже Темпл казалась менее озабоченной.
– Здесь столько людей с серьезно избыточным весом, – сообщила она. – Похоже, «Жирный остров» претворился в жизнь.
– Закрой глаза и делай свои «кегели», – посоветовала Люси, прежде чем Темпл добралась до стадии вмешательства.
Когда парад закончился, им еще не хотелось домой, но мысль смешаться с толпой заставляла Темпл нервничать. Вместо этого Люси предложила путешествие к маяку. Поскольку Панде еще меньше хотелось возвращаться в Гусиную Бухту, чем Люси, то он с готовностью согласился.
У стоянки маяка ветер дул еще сильней, чем по улице, где проходил парад, на флагштоке трепетали веревки. Хотя в честь праздника маяк открыли для посетителей, большая часть туристов гуляла еще в городе, и на парковке стояло лишь несколько машин. Втроем путешественники забрались по винтовой металлической лестнице внутрь башни на открытую огороженную площадку под черным куполом и огромными линзами. Шляпы они оставили в машине, чтобы их не сдуло ветром. Темпл придерживала руками парик.
– Что за чудесный вид.
За бегущими облаками сияло ослепительно голубое небо. От полуденного солнца металлические перила нагрелись, но ветер вздымал волны и обрушивал их на пирс, и неспокойное озеро бороздили только большие прогулочные катера. Темпл оставила Люси и Панду, чтобы обойти кругом площадку.
– Поневоле пожалеешь тех, кто никогда не видел Великие Озера, – заявил Панда, возвращая на место очки–авиаторы.
Люси чувствовала то же самое, но ей не хотелось с ним перебрасываться словами, потому она просто кивнула.
Над поверхностью воды захлопала крыльями пара крачек, выискивая пищу, а над ними упорно кружила какая-то чайка, готовая стянуть их добычу. Панда положил локти на перила.
– Я должен тебе извинение.
– Ты мне их столько должен, что не знаю, какое и выбрать.
Он смотрел вперед, пряча глаза за темными очками.
– За то, что сказал тебе три недели назад… Той ночью… Я разозлился, что ты закрыла дверь. Меня много чего злило, только ты была ни при чем.
Она и сама подозревала, что те отвратительные слова больше имели отношение к нему, чем к ней, но все же они причинили боль.
– Прости. Не помню.
– Той ночью в мотеле… Ты была великолепна той ночью. Именно я…
– Неужели? – холодно заметила она. – Я не хочу ничего слышать.
– Прости. Еще раз прости.
– Хватит об этом.
Люси даже не подумала смягчить свои слова, хотя и обрадовалась, что он принес извинения.
Мимо них прошествовала Темпл, обходя площадку по третьему разу:
– Я иду вниз. Если не возражаешь, Уорден.
Панда свесился через перила:
– Не вижу поблизости закусочных, так что иди.
Темпл исчезла. Уходить Люси не хотелось, но и говорить с ним тоже, поэтому она отошла на несколько ярдов. Он отказывался понимать намеки.
– Люси, я знаю…
– Темпл нужно понять, как самой следить за собой, – сказала она, прежде чем Панда продолжил. – Рано или поздно тебе придется отпустить вожжи.
– Знаю. Может быть, на следующей неделе.
Через стоянку порывом ветра несло какую-то смятую газету. Решение Люси не вступать в разговор с Пандой поколебалось.
– Тебе ведь она нравится?
Он выпрямился, опираясь лишь ладонями на перила:
– Скорее, я ее должник. Она мне много помогает в бизнесе.
– Но и нравится тоже.
– Наверно. Она сумасшедшая, но и отчаянная. Вроде тебя, хотя, в твою защиту, твое безумие менее нахальное, чем ее.
– Зато ты прямо образец здравомыслия.
Он наклонился и проследил, как Темпл выходит из маяка.
– По крайней мере, я знаю, что хочу от жизни, в отличие от тебя.
Люси оставила попытки вести нейтральную светскую беседу:
– И что же? Что ты хочешь?
– Хорошо выполнять свою работу, оплачивать вовремя счета и защищать хороших парней от плохих.
– Ты все это делал, когда работал в полиции, так почему уволился?
Он слишком долго колебался, прежде чем ответить:
– Деньги никакие.
– Я тебе не верю. Сражаться с плохими парнями интереснее, чем охранять Темпл от граммов жира. Скажи правду!
– Я спекся. – Он показал на прибой: – Каменная отсыпь. Так называют эти камни, их используют, чтобы удержать берега от разрушения.
Другими словами, он хотел, чтобы она перестала задавать вопросы. Отлично. Для одного дня с нее хватит общения.
– Я спускаюсь.
Панда пошел за ней следом. Выйдя на солнечный свет, Люси увидела Темпл, занимающуюся ходьбой с выпадами вперед на ветру. Появилась кучка посетителей. У пирса стояла какая-то мамаша и спорила с сынишкой, пока его маленькая сестренка гонялась за чайкой.
Люси услышала, как с виду измотанная молодая женщина говорит мальчику:
– У меня больше нет сока в коробках, Кэбот. Ты выпил последний в машине.
– Его выпила Софи. – Парнишка затопал ногами. – И ты отдала ей виноградный! А виноградный мой любимый!
Пока мальчик отвлекал на себя внимание, девчушка с развевающимися кудряшками бегала, раскинув руки навстречу ветру. Пятилетнему ребенку куда интереснее было радоваться дню, огромному шумному прибою, разбивающемуся о камни, чем смотреть на капризы брата.