– Правда? – Тоби застыл с вилкой на полпути ко рту. При виде его рвения Бри ощутила себя такой мелочной, что не рассказывала ему о Стар. Только раз, когда попросил Майк.
– Бабуля никогда мне не говорила, – сказал Тоби.
– Точно. Твоя мама всегда пробовала новые рецепты – не только печенья и брауни, а блюда вроде супов и соусов. Иногда она звала меня помочь, но главным образом я съедала то, что она готовила.
Парнишка наклонил голову, обдумывая услышанное.
– Типа как ты ешь, что я приготовил.
– Точно. – Бри порылась в памяти. – Стар также не была в восторге от пчел, зато любила кошек и собак.
– Похоже на меня. Какая она еще была?
Она украла парня, которого я любила. Или просто хотелось в это верить, потому что легче считать, что Стар плохая, чем признать, что Дэвид никогда по-настоящему не любил Бри?
Она теребила сложенную салфетку.
– Она любила играть в карты. В джин рами. – Стар мухлевала, но Тоби уже достаточно плохого наслышался о матери. – Любила слушать Джанет Джексон и «Нирвану». Как-то мы все лето протанцевали под «Smells Like Teen Spirit». Она паршиво играла в софтбол – никто не хотел брать ее в команду, но мы всегда ее принимали, потому что она нас смешила. Она любила лазить по деревьям и в детстве пряталась от меня на большом старом дереве на переднем дворе.
– На моем дереве, – произнес Тоби с таким изумлением, что у Бри защемило сердце.
И тут она сказала ему то, что ей самой следовало понять с самого начала:
– Твоя мама не была совершенством. Иногда она легкомысленно относилась к жизни, но я скажу тебе вот что. Она никогда не стремилась бросить тебя. Она всегда считала, что вернется.
Тоби повесил голову, чтобы Бри не увидела его слез, наполнивших глаза. Она было потянулась, чтобы утешить его, но тут ее осенила идея получше.
– Давай отправимся в «Догс–энд-натс» и съедим что-нибудь сладкое.
Он вскинул голову:
– А можно?
– Почему бы и нет?
Она так объелась, что с трудом могла двигаться, но хоть раз ей захотелось стать для Тоби веселой компанией.
Они забрались в машину Бри и поехали в городок. Тоби заказал огромную порцию ассорти из мороженого, M&M’s, обсыпки, арахиса и шоколадного соуса. Бри заказала самый маленький ванильный рожок. Как назло, вскоре после того, как они уселись за столиком, появился Майк.
– Привет, Тоби, Сабрина.
Сабрина?
Тоби соскочил со скамейки:
– Садись с нами, Майк!
Майк посмотрел в сторону Бри. Та не собиралась играть роль плохого парня и кивнула:
– Конечно. Присоединяйся.
Несколько минут спустя Майк вернулся с маленькой порцией шоколадного праздничного пломбира и сел рядом с Тоби, как раз напротив Бри. Сердце перевернулось в груди, когда Тоби бросил на нее умоляющий взгляд, дескать, не порть все. Майк же вообще избегал на нее смотреть.
Рожок Бри начал капать, но она не могла лизнуть его. Ей не нравилось ощущение неловкости, будто она делает что-то не так, потому что отказалась присоединиться к фан-клубу Майка. Даже Люси он понравился. Но как можно забыть прошлое? Вычеркнуть, будто ничего не случилось? С каждым днем становилось все труднее ассоциировать Майка Муди с мальчишкой, которого она знала.
Молодая пара – папочка нес малыша в рюкзачке – остановилась поговорить с Майком, за ними следом подошел пожилой человек с кислородным баллоном. Все были рады видеть Майка. Все хотели поздороваться. Тоби терпеливо ждал, словно ему это было не в новинку. Наконец, они остались одни.
– Тоби, это мороженое – вкуснятина, думаю, что стоит взять еще. – Майк полез в карман и вытащил пятидолларовую банкноту. – Не возражаешь, если пойдешь и купишь мне еще одно?
Пока Тоби ходил за мороженым, Бри заметила, что Майк едва прикоснулся к своей порции. Наконец, он взглянул на Бри.
– Я собирался повидать тебя завтра.
– Я думала, ты со мной покончил.
Она с трудом сдержала в голосе раздражение.
– Это насчет Тоби. – Майк отодвинул мороженое. – Мальчики Байнеров не вернутся на остров.
Через секунду она вспомнила, о ком он говорит.
– Близнецы, лучшие друзья Тоби?
– Его единственные настоящие друзья. Их родители разводятся, и мать остается в Огайо с ними. Тоби еще не знает, для него это будет удар.
– Отлично. Еще одна проблема, с которой я не знаю, как справиться, – грустно заметила она.
Майк вытер рот салфеткой:
– Я мог бы помочь.
Конечно же, мог. Большой Майк все мог устроить, уж кому-кому, а ей стоит как следует подумать, прежде чем отклонить его помощь.
Он скомкал салфетку.
– Мне никогда не нравилось, что Мира держала его в изоляции, но у нее были странности, и она отказывалась разговаривать на эту тему. Тоби ходил в школу с другими детьми, но она не позволяла ему приглашать их домой или самому ходить в гости. Близнецы только потому с ним подружились, что жили рукой подать. Бабушка тряслась над Тоби как наседка.
– И как ты предлагаешь мне поступить?
Странно было просить совета у Майка, но, казалось, он не находил в этом ничего необычного.
– Я тренирую футбольную команду, – сказал он. – Хорошее место, чтобы завести новых друзей. Разреши Тоби вступить в команду.
Она уже стала пчеловодом. Почему бы не добавить в свое резюме звание футбольной мамашки?
– Ладно.
Кажется, он удивился, что она так быстро согласилась.
– У тебя, конечно, есть вопросы. Я не единственный тренер. Другой…
– Хорошо. Я тебе доверяю.
– Доверяешь?
Она притворилась, что рассматривает заусеницу:
– Вы с Тоби хорошие друзья.
– Вот, принес.
Рядом с Майком вырос Тоби с мороженым. Исподтишка сунув первое мороженое под салфетку, Майк взял пластиковую ложечку, чтобы попробовать второе. Тоби начал расспрашивать его о рыболовных удочках, и вскоре они увлеченно беседовали.
Гораздо позже, когда давно пора было спать, Бри сидела на заднем крыльце, уставившись в темноту, и думала о Майке и предстоящей зиме. Мед продавался лучше, чем надеялась Бри, а пчелиные рождественские украшения пользовались спросом. Пастор Сандерс бесплатно выставил ее продукцию в своем магазине подарков. Он сказал, что заберет комиссионные медом и рекламировал его каждому прихожанину, которому не хватало бодрости.
Бри экономила каждый пенни, но и тратить приходилось. Не просто на горшочки для меда. После нескольких дней мучений она заказала очень дорогие ручной работы украшения из стеклянных шаров, которые собиралась расписать сценками из жизни острова и, скрестив пальцы, продать по цене в три раза большей, чем уплатила за них. Но поскольку до Дня Труда, когда клиенты исчезнут, остался всего месяц, то это была слишком рискованная покупка.
У Бри все еще имелся ручеек наличных из комиссионного магазина с прежнего места жительства, где она оставила большую часть своей одежды. Если повезет, то эти деньги вместе с постоянными продажами с лотка в оставшийся месяц и большой прибылью от сделанных вручную украшений, которую она получит, смогут помочь ей пережить зиму. Если Тоби не вырастет из своей одежды, и старая печь будет работать, и протекающая крыша не протечет еще больше, и не сломается машина, и…
«Зимы здесь долгие, и люди зависят друг от друга».
От слов Майка легко было отмахнуться в июне, а не сейчас, когда с каждым днем приближалась осень. Если случится самое худшее, деваться Бри будет некуда. Майк ей нужен.
Чем больше она думала об этом, тем больше понимала, что не может позволить себе такую роскошь – игнорировать его. Придется сменить линию поведения. Придется убедить Майка, что больше не ненавидит его всеми фибрами души. Даже если это убьет ее.
Из–за экранной двери раздался сонный голос Тоби:
– Что ты делаешь?
– Я… не могу уснуть.
– Кошмар приснился?
– Нет. А тебе? Ты чего поднялся?
– Не знаю. Просто проснулся.
Тоби зевнул, вышел и сел рядом с ней. Его плечо задело ее руку. Запах сонного вспотевшего мальчишки напомнил летние ночи, проведенные с братьями, когда они все укрывались в чьей-нибудь спальне и рассказывали всякие страшилки о привидениях.