В адрес Челябинского обкома партии, обкома ВЛКСМ и других общественных организаций области мы получили открытые письма. А сколько их ушло по адресам, полученным в подарках!
Перед отъездом делегация собралась у командования фронтом. Почти в двухчасовой беседе за дружеским ужином мы поделились своими впечатлениями о пребывании на фронте. А утром выехали домой, на родной Урал.
До Москвы нас сопровождал полковник Лазаревский. В те дни Москва еще оставалась прифронтовым городом. Затемнение в квартирах и на улицах, в небе аэростаты заграждения.
Вечером полковник Лазаревский, принявший самое деятельное участие в нашем культобслуживании, сопровождал нас в Дом Красной Армии. А поздним вечером мы с балкона гостиницы впервые в жизни наблюдали салют Победы в честь освобождения одного из крупных городов Украины. В тот же вечер по Всесоюзному радио передавали мое обращение к бойцам и офицерам Северо-Западного фронта, записанное на пленку.
На другой день мы отправились на выставку трофейного оружия на территории Центрального парка культуры и отдыха имени Горького. Какое зрелище предстало перед нашими глазами! Мощные танки — «тигры», «пантеры», поверженные силой нашего артиллерийского огня, лежали с развороченными боками, сорванными башнями.
На выставке было много военных. Узнав, что мы с Урала, они окружили нас, стали расспрашивать о жизни и работе тыла.
В Москве нам посчастливилось увидеть еще два салюта, а в последний день перед отъездом мы побывали в Большом театре СССР. В тот день шел балет «Лебединое озеро». Несмотря на военное время, театр был переполнен.
Возвращались в гостиницу пешком. Радостные, возбужденные, делились впечатлениями. Многие из нас были в этом театре впервые.
Вернувшись в Челябинск, мы договорились в военном отделе обкома партии о плане наших выступлений перед трудящимися области. Здесь же возникла мысль об организации выставки в здании обкома партии. Мы оборудовали восемь стендов, на которых разместили привезенные с фронта фотографии героев, листовки, фронтовые газеты.
Выставка пользовалась большим успехом, ее просмотрело несколько десятков тысяч человек.
Поездка закончилась. Делегаты возвратились к себе на производство, но еще не раз мы выступали перед трудящимися области и без устали рассказывали о встречах с воинами нашей доблестной армии.
Л. К. Татьяничева
ТЯЖЕЛЫЕ КИРПИЧИ
Татьяничева Людмила Константиновна, поэтесса. Секретарь правления Союза писателей РСФСР (Москва). В годы войны работала литературным сотрудником газеты «Магнитогорский рабочий».
В каждом доме, который строился во время войны, непременно есть тяжелые кирпичи… Было это в сорок третьем году. По заданию редакции я пришла на стройку молодежного общежития, чтобы собрать материал для очерка о знаменитом каменщике.
Пристроившись в сторонке, я наблюдала, как работает этот пожилой человек в грубой брезентовой робе и в брезентовых же ботинках на толстой деревянной подошве.
Работал он удивительно споро: в руках мастера кирпичи казались невесомыми — так легко подхватывал он их и клал в ряд с другими, закрепляя раствором.
И вдруг этот четкий красивый ритм прервался. К каменщику подошла заплаканная девушка и что-то ему сказала.
Я видела, как помрачнело его лицо, как согнулись, словно надломившись, крутые плечи. Трудным движением руки он снял с головы картуз и прижал его к груди.
Молча постояв минуту-другую, каменщик снова принялся за работу. Он медленно поднимал налившиеся тяжестью кирпичи, беря их теперь уже не одной, а обеими руками.
Так он трудился до конца смены — пожилой рабочий человек, узнавший в тот день, что единственный его сын погиб, защищая Родину.
— Как, вы еще не были в мартеновском цехе? — светлые глаза Алексея Грязнова взглянули на меня изумленно и укоризненно. — Там у нас такие люди, такие люди… Один Григорий Бобров чего стоит! Сталевар высокого класса…
Грязнов в то время работал подручным сталевара, жадно впитывая опыт передовиков, углубленно изучая теорию.
Прекрасный рабкор, оперативный и острый, он умудрялся урывать время для журналистской работы и часто заглядывал в редакцию городской газеты «Магнитогорский рабочий».
Иногда приходил прямо после смены. Не входил, а влетал — порывистый, горячий, переполненный интересными наблюдениями, мыслями, идеями. Вносил с собой атмосферу наэлектризованности, энергии, бьющей через край.