- Прекрасная мысль!! - сказал Роландо, обрадованный тем, что разговор принял такой оборот. - Поезжайте на Кубу, а я пойду, у меня сегодня занятия в обсерватории.
- Вы правда к нам не пойдёте? - жалобно протянула Фанни.
- Не могу! - решительно ответил Роландо, боясь, что женские слезы заставят его дрогнуть.
- И к нам тоже? - спросил Игорёк. - И к вам.
- И к нам? - тихонечко пискнул Кынчо, и носик у него сморщился.
- И к вам тоже!
Роландо повернулся и пошёл к остановке. Во рту пересохло, на сердце кошки скребут.
Он боялся обернуться, потому что лишь сейчас понял, как привязался к этим ребятам. Поднявшись на подножку троллейбуса, он всё же оглянулся: династронавты стояли, сбившись в кучу, понурые, молчаливые - тринадцать расстроенных, разочарованных ребятишек. Он чуть было не соскочил с подножки, но, представив себе обильное угощение, которое его ждёт, быстро овладел собой и только крикнул:
- До новой встречи, компаньерос! Приходите в гости!
Троллейбус укатил. Династронавты остались, Когда вагон скрылся за поворотом, Полковник первый нарушил молчание:
- Значит, решено: мы едем на Кубу!
- Сейчас нельзя, вот в каникулы... - сказал Рони.
- Верно, лучше в каникулы. У меня и без того семь прогулов.
И они уже мысленно воображали, как плывут по Атлантическому океану к Острову Свободы, как сходят в Гаване на берег и сам Фидель Кастро приветственно машет им рукой...
Именно в эту минуту и были произнесены те слова, которые круто изменили всю жизнь династронавтов. Произнёс эти слова Саша Кобальтовый Кулак, произнёс медленно, торжественно, точно клятву:
- Лично я обещаю не брить бороды и не стричься до тех пор, пока не возвращусь с Кубы!
Воцарилось напряжённое молчание.
Никто, решительно никто не думал, что Сашу может осенить столь превосходная мысль! Рони Дакалка ощутил мучительную зависть.
- Блеск! - закричал в восхищении Полковник Димчо. - Давайте все отрастим бороды!
- Давайте! - воскликнула Вихра.
- И не будем бриться до тех пор, пока не вернёмся с Кубы! - взволнованно продолжал Полковник. - Поклянёмся! Рони, придумай клятву.
- Потом, - сказал Рони. - Очень есть хочется. А придумать надо не только клятву, а всю программу поездки на Кубу.
Все были в страшном возбуждении, говорили только о Кубе.
Впрочем, не все. Трое - Фанни, Игорёк и Кынчо - не участвовали в общем разговоре, не разделяли общего воодушевления.
- А у нас, значит, Первого мая не будет? - негромко спросила Фанни. - Как же барашки?..
- О господи! - схватился за голову Наско. - Мы едем на Кубу, а она толкует о каких-то барашках!
- Но мы тоже хотим, чтоб к нам пришёл в гости студент! - Кынчо чуть не плакал.
Никто из династронавтов не обратил внимания на это нытьё. Никто, даже Полковник Димчо, который любил справедливость и обычно не обижал маленьких.
- Пошли! - сказал он. - Надо готовиться в дорогу.
И они убежали. На тротуаре возле троллейбусной остановки остались только трое кандидатов в династронавты да ещё Никиж. Грустно было у них на душе. К глазам подступили слезы. Ну как прийти домой и сказать, что гостя не будет? Нет! Нет! И ещё раз нет!
5. О ТОМ, КАК КАНДИДАТЫ В ДИНАСТРОНАВТЫ ЗНАКОМЯТСЯ С СИСУЛУ-КАБА ИЗ ПРЕТОРИИ И КАК В ФЕДЕРАЦИИ ПРОЯВИЛСЯ РАСИЗМ.
- И ещё раз нет! - вскричал Игорёк, любивший подражать командирскому тону Саши Кобальтового Кулака. - Пойдём и сами пригласим к себе другого кубинца. Он будет наш собственный.
- А где мы его возьмём? - спросила Фанни.
- Вот дурёха! В университете или же во Дворце спорта. Захватим с собой Никижа. Он учует кубинца издали, это нам здорово облегчит дело.
Поскольку времени было в обрез - до обеда оставалось немного, - они тут же двинулись в путь. Но сначала подвели Никижа к дому Наско Некалки, чтобы собака взяла след Роландо, и помчались вперёд.
Десять минут спустя они уже стояли перед университетом. Внушительная лестница и две каменные статуи у входа ничуть не испугали наших следопытов. Ведомые Никижем, они стали смело взбираться по ступеням. Миновали два длиннющих коридора, по которым взад и вперёд сновали студенты, потом поднялись на целых три этажа, прошли ещё по одному коридору. Собака бежала вперёд совершенно уверенно, как будто уже не раз здесь бывала. Наконец она остановилась перед тяжёлой дверью, на которой значилась цифра "155". Негромко заскулила и, встав на задние лапы, принялась царапаться в дверь.
- Должно быть, там-то и находятся кубинцы, - сказал Игорёк. - Пошли?
- Погоди, надо сначала разведать, - сказал Кынчо, привстал на цыпочки и заглянул в замочную скважину.
- Что-нибудь видишь? - спросил Игорёк.
- Темнотища... - шёпотом ответил Кынчо. - Одни глаза и видно...
В эту самую минуту собака залилась весёлым, громким лаем. Дверь отворилась, и на пороге показалась товарищ Морева. Никиж одним прыжком вскочил ей на плечи и лизнул в щёку. От неожиданности она чуть не упала.
- Династронавты? Вы что тут делаете? - спросила она.
- Здравствуйте, - учтиво приветствовал её Кынчо. - Мы следопыты-разведчики.
- Не сомневаюсь, - ответила товарищ Морева. - Чьи же следы вы разыскиваете?
- Кубинцев! - сказал Кынчо.
- Ясно. Но в этой аудитории кубинцев нет. Тут африканцы. Если вас интересуют африканцы, милости просим, входите.
Ну, разумеется, они вошли. Кто же упустит такой случай?
Вошли и обомлели; огромная аудитория была заполнена чёрными лицами, белозубыми улыбками и сверкающими круглыми глазами. Сердце у Игорька бешено заколотилось. Он взглянул на остальных разведчиков и понял: не надо никаких кубинцев! Только африканцев! Хотя бы одного, чтоб утереть нос остальным династронавтам.
- Товарищи! - громко сказала товарищ Морева, обращаясь к аудитории. Разрешите вам представить отряд следопытов-разведчиков из Федерации династронавтов, Они кого-то разыскивают. Кого именно - они скажут сами. Ну, товарищи разведчики, так что вам угодно?
...Пятью минутами позже они покинули аудиторию, а спустя ещё пятнадцать минут уже шагали по нашему кварталу, нарочно кружа и петляя, обходя все улицы и переулки, чтобы их видело как можно больше народу. А картина была впечатляющая: впереди шествовал красавец негр-гигант с чёрной кудрявой головой, в ярком национальном одеянии; рядом бежали вприпрыжку кандидаты в династронавты Игорёк и Фанни, сзади семенил Кынчо, а замыкал шествие Никиж, то и дело кувыркавшийся через голову - вероятно, из желания продемонстрировать гостю свои таланты.