Затем вновь принесли жертвы: молодые со всей силой вонзили мечи в покрытый священными знаками истукан -- собирательный образ прошлых, настоящих и будущих врагов народившейся семьи, их символическую жертву Трооатэне, напоминание о том, что он уже получил, и обещание того, что еще получит в будущем. После истукан вместе с мечами отправился в огонь. Еще одной жертвой стал прекрасный белый жеребец -- подарок для дружины бога: горло ему перерезала Людмила, тут же ловко подставив золотую чашу под брызнувшую кровь.
Людмиле было жалко жеребца: молодой резвый конек до конца не понимал в чем его предназначение и игриво хватал губами руку жрицы, а затем по мере того как его глаза покидала жизнь, грустно смотрел на нее большими ласковыми глазами. Но обряд должен был быть доведен до конца, и Людмила, подавив в себе неуместную жалость, наполнила чашу до половины, а после кивнула двум исполнявшим роль служителей игрокам -- тело жертвенного животного отправилось в огонь, и над площадью поплыл запах паленой шерсти и горелой плоти.
Приближалась кульминация обряда, и в чашу полилась не конская, а эльфийская кровь, кровь новобрачных, заполняя чашу уже до краев. После Менелтор пил из чаши, вернее его поила Туллиндэ, а затем роли поменялись, и эльфика припала к чаше, которую держали руки жениха. Опустошенный сосуд с остатками крови на стенках отправился в огонь, а жрица Трооатэны наконец приняла клятвы уже у молодых. Обряд был завершен -- Менелтор и Туллиндэ объявлены мужем и женой, и провозгласившая радостную весть жрица донесла ее до мира громовым, совершенно не похожим на голос смертного существа ревом, а где-то в вышине грохнул громовой раскат.
Позже, когда молодожены сменили испачканную кровью и изрезанную мечами одежду на праздничные наряды и все уселись за огромный П-образный стол, во главе которого сидели жених и невеста, нет, уже муж и жена, пришло время подарков, и первым свой подарок, вернее два подарка, каждому из молодых, преподнес Дримм. Менелтору достался дорогой кинжал в украшенных изумрудами ножнах и с немалыми бонусами для воина что им владел. А Туллиндэ -- предмет вожделения всех некромантов клана, перчатка Лавира, очень востребованный среди магов Смерти артефакт, особенно ценный для тех, кто уже перешагнул 6-ой уровень и пытался взобраться или просто даже найти путь на полумифический 7-ой.
Казалось бы что тут такого (?) -- всего один уровень вверх для обладателя заветной перчатки, но вот в чем дело: 6-ой уровень овладения заклинаниями был своеобразным потолком, причем не только в магии Смерти, но и в магии других школ, да и судя по косвенным признакам (маги-неписи достигшие седьмого и свитки заклинаний) разница между 6-м и 7-м была даже больше, чем между 1-м и тем же 6-м -- такая сила манила и вынуждала магов-игроков биться в этот самый потолок в надежде его проломить. Теоретически потолок можно было преодолеть, и многие маги-игроки старались это сделать, вкладывая очки, выполняя сложные квесты и охотясь за редкими книгами, свитками и артефактами способными им помочь. Но пока никто не смог оставить этот теоретически проницаемый барьер позади, а если кто и смог, то не болтал об этом. Подарок Дримма действительно не имел цены -- Туллиндэ, итак сильнейший маг Смерти клана, а возможно и сильнейший в этой школе маг-игрок всего Серединного мира, стала не просто сильней, а перешла на другой уровень силы, знаний, возможностей -- вот что сделала для нее простенькая на вид магическая перчатка.
Переплюнуть Главу клана так никто и не смог, но многие пытались (как-никак первая свадьба в новом городе), и на счастливую пару пролился просто таки алмазный (золотой слишком слабо) дождь подарков, пополняя их уже совместный семейный бюджет. Когда же с подарками было покончено, со всех сторон раздались все более громкие крики ''Горько!'' -- начался шумный свадебный пир и вино потекло рекой.
Свадебный пир.
Ближе к вечеру.
Альдарон, Морнэмир, Айнон, Элеммакил.
Праздник удался, и несмотря на подступившую темноту, продолжал кипеть и бурлить своим чередом: любители танцев, в основном молодежь, танцевали, а любители хорошо выпить уже лежали под столом. Те же кто не попал в эти две категории, проводили время по-разному: кто-то с крепким желудком продолжал наслаждаться обильной праздничной едой, кто-то любовался танцующими парами, кто-то просто сидел, осоловев от еды и питья, и иногда по привычке орал ''Горько!'', кто-то спал, а кто-то даже в такой день не мог полностью отвлечься от забот. Четверо собравшихся вместе эльфов, вернее трое эльфов, старейших членов клана и один полуэльф, пока что еще кандидат, были как раз из таких и променяли шумное веселье и вино (впрочем каждый из них уже успел принять на грудь) на разложенные прямо среди бутылей и закусок листы карт и схем.