- А мои малыши, - стонала она.
- Даже хорошо…что мы все уйдем…вместе, - сказал Скользящий Килт, чье лицо с одной стороны уже начинало растворяться.
Слабыми и больными руками Ведьма дотянулась до Джорджа, лежащего у ее ног. Его череп почти полностью растаял, а его крики звучали, как приглушенный мышиный писк.
- Уинифред? – отрывисто прошептала Ведьма.
Безнадежное рыдание стало ей ответом. Без своей миски Уинифред была ничем.
- Хамфри?
Нет ответа.
- Хамфри! – снова закричала Ведьма.
Ответа все равно не последовало. Вроде бы только минуту назад он лежал около нее. А теперь Хамфри был мертв. Экзорцирован. Отправлен навеки туда, откуда приходят привидения, и никогда не вернется. В полном, безнадежном отчаянии Ведьма закрыла глаза и приготовилась к смерти.
Однако Хамфри не был мертв. Он был ужасно, ужасно слаб и какое-то время, пока он лежал между Джорджем и Уинифред, чувствуя острую боль в своей несчастной эктоплазме, смотря, как розовый цвет исчезает из его измученных конечностей, он просто хотел, чтобы все это побыстрей закончилось.
А потом что-то случилось. Маленький извивающийся, размышляющий червячок сел в его мозгу и сказал:
- Нет. Ты не ляжешь вот так просто и не умрешь. Ты слишком молод, чтобы умирать, Хамфри Ужасный, - сказал червячок. – Ты что-нибудь сделаешь. Ты найдешь помощь.
И когда маленький вертлявый червячок в мозгу Хамфри добрался до слова «помощь», он стал больше и суровее и сказал одно слово: «РИК».
- А моя слабость? – слабо спросил Хамфри у червячка. – Как я доберусь до Рика? Я даже пошевельнуться не могу.
- Неужели? – сказал вертлявый червячок. – Уверен, что не можешь? Попытайся. Подвигай одной ногой. Давай, попробуй. Вот так. Теперь другой.
- Больно, - сказал Хамфри червячку.
- Не важно. Теперь вставай. Лети. Вперед. Вперед.
И Хамфри действительно поднялся в воздух и полетел, слабо и медленно, но он летел…мимо тети Гортензии, лежащей, как железная балка на своей могиле, мимо бедного Шака, скулящего в агонии и только с одним хвостом из трех, мимо стонущих и быстро растворяющихся Леди…
Когда он добрался до дороги, разделяющей Инслифарн от материка, он почувствовал такой сильный укол боли, что чуть было не свалился на землю. Он летел прямиком в экзорцирующий поток мистера Уоллеса. Мистер Уоллес был самым молодым и самым сильным из священников. Он был также самым хорошим. И хотя он ненавидел то, что делал, он считал, что по чести работу надо сделать хорошо. Вот почему он сидел на складном стуле лорда Буллхавена, размахивая рябиновой палочкой и бормоча Заклинание 293 из книги об изгнании призраков так усердно, как мог.
- Мерзкие Отвратительные Ползущие Твари Призраки С Жуткими Уродливыми Чертами Уходите Говорим Мы Вам Оставьте Это Место Возвращайтесь В Могилу И Истлейте…
Там еще много чего говорилось в заклинании, и если бы у мистера Уоллеса была возможность договорить до конца, с Хамфри, вероятно, все было бы кончено. Но на бедном мистере Уоллесе было лишь очень тонкое, потертое пальто, и было мучительно холодно сидеть на берегу, когда с моря воет ветер. И неожиданно он начал страшно чихать.
Эта пауза в заклинании продлилась лишь несколько мгновений, но этого было достаточно.
Хамфри сумел перелететь через голову мистера Уоллеса и отправиться в долгое и изнурительное путешествие, чтобы найти Рика Спасителя.
Это путешествие Хамфри не забудет никогда. Хотя он потихоньку набирался сил с тех пор, как избежал экзорцизма, он все еще был очень слаб. Его ядро на цепи весило, будто тонну свинца, а иногда его голова кружилась так, что он не понимал, летит ли он вверх или вниз ногами. Хуже всего, что он не был уверен, правильной ли дорогой он двигается. Он знал, что нужно на юго-восток, но как далеко? А что, если он не найдет школу Рика?
Но он не мог, не мог не найти ее. Его родители умирали, Джордж и Уинифред да и все другие привидения, так страшно и жестоко пойманные в Инслифарне…Он должен был найти Рика. О том, что бы смог сделать Рик, чтобы спасти остров, полный мертвых и умирающих призраков, Хамфри не задумывался. Он не был очень умным. Он просто верил.
Стояло ясное и ветреное утро, когда он покинул Инслифарн. Теперь же собирались тучи, начинался дождь, и в лицо дул противный ветер.
Без защиты призрачной кареты ему было жутко холодно, он дрожал так сильно, что начал терять высоту.