Николая Ивановича избрали своим членом академии наук Индии, Германии, Чехословакии, Шотландии, Лондонское королевское общество, Нью-Йоркское географическое и Американское ботаническое общества, Линнеевское общество в Лондоне и другие известные научные учреждения в различных странах.
Изучение пшениц началось примерно за двести лет до Вавилова. Всего двадцать с небольшим лет изучал пшеницы он наряду с другими растениями. И благодаря его трудам за такое короткое время науке стало известно в два раза больше видов и в четыре раза больше разновидностей главного хлеба планеты! Пожалуй, можно назвать еще лишь несколько крупнейших ученых во всем мире, которые в нашем двадцатом веке потрудились так же славно, как Вавилов, ради того, чтобы человечество имело хлеба вдоволь. Его заслуги в этом поистине титанические.
А Николай Иванович, как мы знаем, вовсе не был одиноким воином в поле. Он возглавлял и вдохновлял уже целую армию талантливейших ученых.
К 1940 году коллекция семян ВИРа насчитывала около двухсот тысяч различных сортов и образцов. Чтобы собрать их, не только Вавилов побывал в пятидесяти двух странах, его сотрудники совершили 180 экспедиций.
На бесконечные стеллажи ставились все новые жестяные коробки с семенами, привезенными из разных стран. Это были плоды труда многих поколений людей: крестьян Испании и Кореи, огородников Японии и Афганистана, неграмотных индейцев, собирающих на склонах Анд клубни дикого картофеля, не боящегося никаких болезней, — тех, кто принадлежит к великому братству земледельцев, кормящих и одевающих весь мир. Ничего даже отдаленно похожего не было больше нигде в мире.
С этой бесценной коллекцией велась непрерывная работа. Через определенные промежутки времени, чтобы сохранить их всхожесть, все семена и клубни приходится высевать, освежать. Кроме того, чтобы выяснить, как поведут себя «заморские гости» в различных природных условиях нашей огромной страны, Вавилов организовал специальные «географические посевы» сразу в 115 различных пунктах — на севере и на юге, под Ленинградом и на Дальнем Востоке, в горах и в пустынях.
Для этой исполинской работы требовался именно такой человек, как Вавилов, — с богатейшей эрудицией, широким кругозором, неиссякаемой энергией.
Это был ученый совершенно нового типа. Революция помогла раскрыться и развернуться во всю богатырскую мощь его великолепным организаторским качествам.
Он член высших органов Советской власти — Центрального Исполнительного Комитета СССР и Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК), депутат Ленинградского Совета. Самый молодой академик Академии наук СССР и Украинской академии наук, первый президент Академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина. Президент Всесоюзного географического общества. Одновременно Николай Иванович возглавляет Институт генетики АН и свое любимое детище — Всесоюзный институт растениеводства. А ведь только в одном этом институте под его руководством трудились полторы тысячи ученых! И каждый из них — творческая, неповторимая личность, каждый требует уважения, внимания, особого подхода.
«Николай Иванович Вавилов отлично дирижировал ансамблем своих сотрудников. Он отбирал их по одаренности, перспективности и эрудиции. Среди них были классики ботаники, генетики и селекции. Н. И. Вавилов напоминал мне вулкан Стромболи в Средиземном море, который, вечно пылая, служит морякам естественным маяком» (академик П. М. Жуковский).
Он приглашает приехать поработать в Советский Союз, помочь быстрее поднять наше сельское хозяйство талантливых ученых из других стран, и они успешно трудятся вместе с ним — прославленный американский исследователь, лауреат Нобелевской премии Герман Меллер со своим ассистентом, аргентинским ученым Офферманом, известный болгарский генетик Дончо Костов.
Помощников и друзей Николай Иванович умел находить всюду. Напуганные британские чиновники не пускают Вавилова в Египет. Николай Иванович знакомится в Италии с молодым студентом-биологом Гудзони. Очаровывает его, увлекает, и вот уже Гудзони отправляется в Египет, для него дорога туда открыта! Собирает там образцы по заданию Вавилова, шлет посылки в Рим. «Хлопец дошел до Судана», — с гордостью сообщает в институт Вавилов.
А из Рима эти посылки отправляет в Ленинград другой добровольный помощник великого сеятеля — тогда тоже студент, теперь уже почтенный профессор М. Гайсинский, — добавляя к ним образцы, собранные им в Италии, пока Вавилов странствует по Испании.