14 ноября было предпринято контрнаступление на Сактуй, чтобы устранить с этой стороны угрозу ст. Мациевская, но направленная для этой цели Забайкальская казачья бригада втянулась в деревню без разведки, попала в засаду и понесла большие потери. Эта неудача окрылила красных, и они начинают настойчиво появляться у железной дороги и нападать на поезда. На Даурию они не нападали, так как там был более сильный гарнизон и кое-какие укрепления, а начали давить на тыл. 17 ноября они атакуют ст. Мациевская, где находились штабы армии и 2-го корпуса и скопилось много обозов. Атака была произведена незначительными силами, но неожиданно и произвела панику. Станция была потеряна, хотя на ней были достаточные силы для обороны, если бы охранение и разведка велись хорошо.
Потеря ст. Мациевская ускорила решение участи Даурии, хотя здесь красные после нескольких отбитых атак ограничивались лишь артиллерийским огнем. Утрата связи с тылом побудила генерала Молчанова поторопиться с выходом из Даурии, чтобы иметь возможность пробиться на ст. Маньчжурия до накопления в тылу красных. Вечером 19-го Даурия была оставлена, и утром 20-го части генерала Молчанова, легко прогнав красных со ст. Мациевская, подошли к разъезду 86 на границе. Остальные части армии были уже частью в поселке Маньчжурия, частью на Абагайтуе, северо-восточнее станции. День 20 ноября является последним днем вооруженной борьбы в Забайкалье.
Конец после ухода японцев был, конечно, предрешен, но он мог быть проведен без ненужных потерь, тяжелых положений, если бы у нас управляла одна воля, авторитетная и не шатающаяся. Еще раньше, чем вся оставившая Забайкалье масса людей ввалилась за границу, конечно, решали, что делать дальше, но в этом направлении, при господствовавшем разнобое, ничего не могло быть сделано. В конце июля выехал во Владивосток генерал Дитерихс, чтобы сговориться с Владивостокским правительством о переводе армии из Забайкалья. Послы атамана нашли, что разговоры ведутся не так, и сорвали их. Атаман сам говорит с японцами, китайским командованием, передает, что достигнута полная договоренность о переброске армии в Приморье, об оружии и пр. Когда же масса в действительности ввалилась на ст. Маньчжурия, весь хаос пришлось расхлебывать на месте пришедшим. Атаман часами разговаривал с полковником Изомэ; в конце концов показывал командованию бумажку, что оружие, сданное китайцам на ст. Маньчжурия, будет возвращено, неясно только когда и где, как будто по прохождении полосы отчуждения.
Оружие сдается китайскому командованию. Люди размещаются кое-как по вагонам и поселку. В поселке много спиртных напитков, начинается разгул, на последние гроши. Китайское командование и полиция проявляют большую выдержанность и терпимость. В общем, стараются устроить всех и уладить всякие недоразумения.
Китайское военное командование получает из центра противоречивые указания и в конце концов действует по обстановке. Оно должно начать разгрузку на ст. Маньчжурия и отправку эшелонов транзитом в Приморье, но нет еще вагонов, нет разрешения на пропуск вагонов на Уссурийскую железную дорогу; Китайская Восточная ж. д. не соглашается на перевозку без уплаты наличными за каждый эшелон и только после заверения о немедленном расчете соглашается давать вагоны.
На станции несколько санитарных поездов с больными и ранеными. Большое количество эшелонов с хозяйственными грузами, эшелоны штабов атамана, армии, корпусов, семей военнослужащих и пр. Для перевозки требуется более 60 эшелонов. Эшелоны эти надо снабдить продовольствием на дорогу; от ст. Маньчжурия до ст. Пограничная – 1388 верст, надо организовать выдачу продовольствия и фуража в нескольких местах на дороге, так как неизвестно, скоро ли пропустит поезда Пограничная. Надо устроить запасы продовольствия в Приморье, в крае, где еще неизвестно, как встретят нас.
Оружие сдано; порядок поддерживают китайцы и небольшие русские команды. Красные на разъезде 86; хотя китайцы и заверяют, что не допустят никаких насилий над разоружившимися, но никто не уверен в безопасности, так как нет веры в стойкость китайских солдат. Ночи проходят особенно тревожно. Японская военная миссия в период, когда она протестовала против наступления красных вопреки соглашению, уверяла, что скоро вернутся войска, чтобы поддержать протест, получила около 17 ноября, кажется, роту. Об этой роте, видимо, и шла речь, когда передавалось: «Эшелон японцев прошел Цицикар или Хайлар». Командование старалось получить ответ, что сделает эта рота, если красные влезут на ст. Маньчжурия. Не знаю, что говорил Изомэ, но он выезжал два раза на разъезд 86 для переговоров с красными.