Детство и юность
Петр Аркадьевич Столыпин родился 2 апреля (15 апреля по новому стилю) 1862 г. в семье Аркадия Дмитриевича и Натальи Михайловны Столыпиных. Он был потомком двух старинных родов: дворянского и княжеского. О роде Столыпиных говорилось в предыдущей главе. Род Горчаковых возводил себя к князю Михаилу Черниговскому, убитому в Золотой Орде по приказу хана Батыя за отказ поклониться идолам и причисленному к лику святых. В апологетической литературе о Столыпине можно встретить подобное утверждение: «Петр Аркадьевич Столыпин – по матери Рюрикович – принадлежит к потомству св. равноапостольного князя Владимира, Столыпин был потомок свят. Ольги, бабки св. Владимира, и потому не мудрено, что душа его так горела любовью к России»[78]. Однако еще в позапрошлом веке большой авторитет в области генеалогии Г.А. Власьев, написавший трехтомное исследование «Потомство Рюрика»[79], выразил обоснованные сомнения в родстве Горчаковых с князем Михаилом Черниговским: «Родословие князей Горчаковых, как оно изложено в Бархатной книге, должно быть признано положительно ошибочным» из-за несоответственно большого количества поколений между Родоначальником и потомками, а также из-за отсутствия каких-либо подробностей об их жизни и службе. На самом деле Горчаковы получили свое имя по карачаевскому наместнику Горчаку, а четырнадцать колен до Рюрика крайне сомнительны. Но даже без мифических предков Горчаковы были знаменитым родом, давшим множество военных, государственных деятелей и дипломатов, среди которых выделялся канцлер А.М. Горчаков, лицейский товарищ А.С. Пушкина и многолетний руководителю российской внешней политики.
Наталья Михайловна Столыпина (1827 – 1889), рожденная княжна Горчакова, принадлежала к высшей аристократии. О матери П.А. Столыпина сохранилось несколько красивых легенд, преданных Марией Бок, дочерью премьер-министра. Она написала интересные воспоминания об отце[80]. Ее мемуары представляют ценность прежде всего массой бытовых деталей, которые обычно не сохраняются в официальных документах. В целом сведения дочери П.А. Столыпина соответствуют истине, за исключением мелких частностей. Разумеется, семейные легенды, как всякие легенды, требуют сопоставления с фактами и зачастую нуждаются в уточнениях и пояснениях. Судя по семейным преданиям, княжна Горчакова не имела сословных предрассудков. Рассказывали, как однажды на заграничном курорте она долго беседовала со скромно одетым человеком. Когда он откланялся, к ней подошла подруга и сделала выговор: «Как можно показываться с мужчиной, настолько плохо одетым и такого вида, как тот, с кем ты сегодня долго ходила по парку?» – «Друг мой, это ведь Гоголь», – удивилась княжна.
Мария Бок писала, что ее бабушка «была известна своим умом и добротой». Внучка деликатно не упомянула про красоту, а вот сама Наталья Михайловна подшучивала над своей внешностью и говорила, что хотела бы выглядеть красавицей хотя бы на смертном ложе. По сравнению с высоким и красивым мужем она выглядела невыигрышно. После Крымской войны карьера Аркадия Столыпина складывалась очень удачно. Повлияло ли на это женитьбу на племяннице канцлера и дочери наместника Польши, сказать трудно. Впрочем, мужественный офицер, награжденный золотым оружием за оборону Севастополя, был на хорошем счету у императора Александра II и мог рассчитывать на блестящую карьеру без родственной протекции.
В 1857 г. А.Д. Столыпин был утвержден наказным атаманом Уральского казачьего войска. В должности войскового атамана полковник Столыпин был произведен в генеральский чин и, что особенно важно, одновременно получил почетное звание генерал-майора свиты его императорского величества. Но карьерный взлет был сопряжен с переездом в оренбургские степи. Особенно резкой была перемена жизненного уклада для его жены Натальи Столыпиной, привыкшей к замку в Варшаве, пышным празднествам и иллюминациям. Чету Столыпиных ждал Уральский (бывший Яицкий) городок с пыльными улочками и покосившимися домишками. В городке не было и помину светской жизни, там царили допетровские традиции. Уральское казачье войско имело особенность, отличавшую его от других казачьих войск. Едва ли не половина казаков были старообрядцами. Атаману приходилось считаться со старообрядческим укладом. Он принял облик казака, опустил окладистую бороду и посещал службы в единоверческой Никольской церкви, которая «в народе считалась истинною, имела священников, совершающих правильно все службы, народ привык чтить ее как самую святую и уподобленную древним храмам; сам атаман посещал ее и молился истово и руку на себя так накладывал, чтобы сзади его стоявшие видели двуперстное сложение»[81]. Столыпин предостерегал епископа Оренбургского и Уфимского Антония от увещевания старообрядцев: «С казаками, Ваше преосвященство, надо быть очень осторожным: гнуть надо, но надо и парить, возбудить пугачевщину очень и очень легко!» Он писал об уральских казаках: «Действительное приобретение для православия произойдет только в следующем поколении, которое не останется некрещеное».
79
См.:
81
См.: