— Я поеду в Каовое ущелье без тебя.
— Без меня⁈ — Бако едва не взвился от возмущения.
— Без тебя. Ты нужен тут, чтобы охранять ту, что мне станет женой.
— Вождь! Давай я сейчас пойду и притащу ее к тебе! — нехорошим голосом сказал Бако. — Я притащу ее, и ты сделаешь ее своей женой, или своей женщиной, мне все равно. Мы тут уже месяц, и все время я как пес сижу возле этой бабы! Если она нужна тебе — то возьми ее в свой дом! А если нет, то забудь и я уйду отсюда!
Арис вздохнул. Нужно спешить в Каовое ущелье, пока люди Наро не ушли. Итак уже потеряно много времени. Но нельзя оставить Бако без объяснений.
— Я не могу забрать ее прямо сейчас.
— Почему?
— Нужно, чтобы царь Лаодокий разрешил это. Так сказал господин Костомарис, а он знает традиции янгов.
— Но ты не должен слушаться их законов!
— Даже вожди должны подчиняться законам. Даже Мауро подчинялся законам.
— Да. Но то были умные законы. Забрать чужую женщину плохо. Если женщина ничья — это хорошо. Лея ничья. Какие законы мешают тебе взять ее?
Арис вздохнул еще раз.
— Я хочу уважать их законы. По их закону царь должен разрешить мне жениться на Лее. Я женюсь, когда он приедет.
Бако немного подумал и спросил:
— Ты ведь будешь царем янгов?
— Так.
— Ну тогда и разреши сам себе жениться на ней! — воскликнул он тут же. — Я принесу ее, и мы вместе поедем в Каовое ущелье, чтобы придушить Наро!
Арис начал закипать:
— Бако! Я ведь уже сказал тебе, что…
— Арис? — из темноты возник Антор. — Привет, вождь! Ты пришел, чтобы забрать нас в Каовое ущелье, охотиться на врага?
Вместо него ответил Бако:
— Нет, Антор! Вождь хочет, чтоб мы сидели тут, как псы при стаде овец!
— Ты шутишь, Бако, да⁈
— Сегодня убийца опоил стражу и был возле его окон! И все равно вождь не хочет, чтобы мы охраняли его!
— Арис! — сказал Антор едко и тяжело. — Это наверняка сделали люди Наро, или недовольные янги из города! Тут кругом враги! Они ненавидят нас, а ты будто не видишь! Так и хочется поверить слухам… — тут он осекся и замолчал.
Арис почувствовал, как волна темной ярости поднимается со дна души:
— Слухам, что пускает про меня Арда⁈ Будто я не в себе⁈
Антор переглянулся с Бако прежде, чем ответить:
— Говорят странные вещи… будто тебя околдовали эти закорючки, которые так любят янги. Говорят, ты сидишь и смотришь на них долгие часы. И шевелишь губами, будто они говорят с тобой, а ты им отвечаешь…
— Говорили, что эти закорючки могут поведать о прошлом и о будущем, — вдруг вырвалось у Бако. — Будто бы если смотреть на них, то можно увидеть то, чего нет. И слышать голоса мертвых людей!
— Это правда⁈ — подался вперед Антор.
Если смотреть на страницы книг, то… перед глазами и правда возникают картинки. Так и есть. Арис замешкался с ответом на миг.
— В закорючках нет колдовства. Из них получаются все слова, которые мы произносим. Когда понимаешь смысл каждой закорючки, то можешь прочитать то, что написали другие люди. И можешь… можно услышать… чужие голоса… И увидеть то, что видели они.
Бако отступил на шаг:
— Это и есть темное колдовство! Колдовство — это зло! Ты должен бросить это и…
— Не говори мне, что я должен! — рявкнул Арис и развернулся к воротам.
— Я подниму людей. Нужно скакать в ущелье. Если это Наро, то я поймаю его.
— Или он тебя, если это ловушка! — воскликнул Бако. — Я поеду с тобой.
Арис оглянулся и рявкнул, едва сдерживая ярость, плескавшуюся у самого горла:
— Оставайтесь и делайте то, что я сказал!
Не дожидаясь ответа, он вышел со двора, но даже спиной ощущал недовольство Бако.
6
Спустя несколько часов после рассвета, Арис поймал в ущелье почти двадцать мятежников из клана Кандора. Наро с ними не было, но вот удача — с ними была Арда.
Кандор не склонил голову, когда Арис прижал меч к его горлу. Отбросил свой и плюнул ему под ноги:
— Ты одержимый! Ты — враг своего народа! За что ты хочешь нас уничтожить⁈
Арис знал, что должен убить его за эти слова, но прошлым летом Кандор сражался с ним бок о бок против янгов у Патрата и Арис знал — Кандор отдал бы за него жизнь не задумываясь. Сейчас в нем говорит сомнение и страх, посеянные Ардой. Он медлил. Воины смотрели с недоумением.
Скрипнув зубами, Арис ударил Кандора рукояткой по голове, и он упал на песок. Арда завизжала.
Арис повернулся к ней, увидел ее лицо искаженное страхом, почти безумное и удивился — как это воины могли поверить ей⁈ Почему они послушали эту старуху?Он вдруг понял, лучше не убивать ее, пусть кочевники увидят ее, как сейчас ее видит он.
— Свяжите всех! — отрывисто приказал Арис. — И отвезите в Дарин.
— Может быть, перерезать предателям горло прямо тут? Зачем везти в Дарин? — удивленно переспросил один из его воинов.
— Мы будем их судить, — отрезал Арис. — По закону. Как цивилизованные люди.
Он слышал, как за спиной один из воинов сказал:
— Чего это за слово сказал вождь?
— Колдовство, — ответил другой. — Он хочет колдовать над предателями.
Арис хлестнул коня и помчался к Дарину. Ничего, они привыкнут. Только вот… еще месяц назад он сам бы убил Кандора и Арду и даже не задумался, что можно поступить иначе. А теперь… он изменился. Может быть это и есть колдовство⁈
Он решил устроить суд в Дарине в этот же день, перед всеми.
Арду вытащили на помост, установленный на площади. Седые волосы растрепались и висели сальными локонами, закрывая ей половину лица. По платью расплывались жирные пятна. Арис улыбнулся про себя — все как он и хотел: она выглядела жалкой, безумной старухой и взвыла, как степная кошка, когда увидела его.
Арис поднял руку призывая к молчанию.
— Я обвиняю тебя в измене и лжи, — сказал он в наступившей тишине. — Ты оговорила своего вождя. Подстрекала народ восстать против меня. И за это я буду судить тебя. По закону.
Она тряхнула головой:
— Я не понимаю твоих слов, оборотень! Или ты не оборотень вовсе, а злой дух⁈
— Замолчи! Ты будешь отвечать на вопросы! — потребовал он.
И тут она закричала так пронзительно, что ее визг разнесся над толпой до самых краев площади.
— Я не стану говорить с тобой оборотень! Скажи лучше ты, кто ты такой! Я слышала, что ты говорил в тот день, когда убил своего отца! Ты говорил, что ты — не его сын! Значит ты нам чужой! И значит ты не вождь мне! И не можешь судить меня!
На миг воцарилась тишина. Арис заметил, какое выражение появилось на лице у Бангора, который был рядом в тот день, когда умер Мауро.
— Нельзя наследовать двоим вождям! — еще громче завизжала Арда, — А ты сам сказал, что ты не кочевник! Значит ты янг и я не желаю служить тебе! — она плюнула ему под ноги, но слюна повисла в уголке рта и скатилась на платье.
Ропот раздавался в толпе, люди переглядывались с сомнением поглядывая на него и Арду.
Он хотел показать всем, что она безумная старуха, открыть ее подлую душу перед всеми, а вышло, что она обличила его и поселила сомнение в тех, кто был ему предан до сих пор. Арис скрипнул зубами — нужно было убить ее там, в ущелье! Всадить нож в ее жирное брюхо, или повесить на скале! А он взялся играть в эти игры, в которые играют янги! Да гори оно все огнем!
— Ты не достойна суда и слова твои безумны! — рявкнул Арис и взялся за рукоять меча. Он хотел перерезать путы, которыми ее привязали к столбу и кинуть стражам — пусть уволокут и повесят как собаку, но едва он сделал движение, как на помост выскочил господин Костомарис, похожий на огромного, серого грача.
— Ваше высочество! Не нужно убийств!
Арису захотелось задушить его. Как он посмел перечить ему⁈ Перед всеми, словно имеет на это право⁈
Захотелось проткнуть его мечом, без раздумий, но из толпы на него смотрела Лея. Арис мельком глянул на ее лицо, какое-то бледное, землистое. И плащ, в который она укуталась, словно была зима.