— Не хочешь узнать, куда делись воины, которых ты послал за мной, пока я еще жив? — прохрипел Арис, тяжело дыша. Его глаза налились кровью и он едва стоял.
Паопону приостановился, наслаждаясь его слабостью.
— Они скоро придут и я накажу их за то, что не убили тебя!
— Парсу был твоим братом, — вдруг сказал Арис. — Одна кровь текла в ваших жилах, я понял по запаху. Твой отец вошел к матери Парсу. Ты знал про это? Вижу, знал.
Паопону дико вращая глазами, остановился, перекатывая нож из руки в руку.
— Хочешь знать, где твой брат, Парсу?
— Где? — вдруг глухо спросил Паопону.
— Вон там! — Арис указал за спину Паопону, — в желудках тех волков. Только кости твоего брата валяются не погребенными под Ледяной горой!
— Ааааа! — закричал Паопону и бросившись вперед, сделал обманный рывок и обошел Ариса, оказавшись за спиной, и едва тот повернулся, бросился вперед, целясь ножом в бок. Арис едва уклонился так, что нож чиркнул по ладони и разрезал кожу.
Теперь Паопону не стал ждать, или отступать для лучшего удара, он снова бросился вперед. Унау страшно закричала. Паопону сжал нож двумя руками и лезвие почти достигло цели, когда Арис поднял вверх руку.
Нож пробил одежду и вошел в предплечье, скрежеща о кость и тут Арис дернул руку, поднимая ее вверх, вместе с ножом, а второй рукой, хватая Паопону за горло.
Тот отпрянул, попытался вырваться, но Арис уже повалил его на снег, а сверху упал сам. Перевернул Паопону так, что тот лежал теперь спиной вверх. Паопону дернулся, попытался встать — все было бесполезно.
Арис уперся окровавленной рукой, с торчащим из предплечья ножом в затылок Паопону и сунул в снег лицом.
— Я не выну ножа и не запятнаю лезвия твоей кровью!
Лицо Паопону полностью ушло в снег, он таял у щек и пузыри показались по бокам.
— Ты умрешь задохнувшись!
Паопону забил ногами и руками, пытаясь сбросить Ариса.
— И на Той стороне ответишь за свои дела.
Теперь тело Паопону теперь сотрясалось крупной дрожью. Казалось он вот-вот сбросит Ариса. Невольно воины подались вперед, чтобы лучше видеть.
— Ты никогда не был вождем. Ты из рода подлеца, убившего своего вождя ядом.
Паопону скреб руками, будто хотел уползти.
— Род подлых ублюдков должен прерваться на тебе!
Паопону затих. Потом рука поднялась и снова упала.
— Твое тело я не отдам волкам. Пусть гниет на берегу.
Арис отпустил Паопону. Тот не шелохнулся. Его лицо так и осталось вдавленным в снег, руки и ноги разбросаны в стороны. Арис оперся рукой и хотел подняться, но не смог. Черные глаза горели как два угля на бледнеющем лице. Он вытер лицо рукой и оно окрасилось алым.
Онек шагнул вперед и плюнул на спину лежащему Паопону, а потом поклонился Арису:
— Благодарю тебя Арис. Ты сделал все очень красиво. Сестра!
Унау, которая завороженно смотрела на тело Паопону, бросилась вперед.
— Помоги мне увести огу Ариса в шатер.
Перешагнув через тело Паопону, Унау подставила свое плечо.
— Помогите им… — будто бы очнувшись, пробормотал Саккук. — Унесите. Пусть чужаку помогут шаманы. А там решим.
22
Арис открыл глаза в темноте. Унау тут же протянула руку и коснулась его лба.
— Сколько я спал?
— Много дней, — ответила она. — Ты хочешь пить? Я сейчас позову шамана.
— Позови Саккука, — сказал он. — Но сперва дай воды. Паопону мертв?
— Как прошлогодний снег, — ответила она, приподнимая его голову.
— Ты убил его очень красиво. И очень страшно. Все только об этом и говорят.
— Саккук не причинил воронам вреда?
— О нет, — сказала Унау, — он добр. Его шаман учит Онека, как учил наш дед. У шамана Лиса нет своих внуков и он сказал, что Онек получит его наследие…
— Хорошо. Значит Саккук справедливый человек, он понимает, что никто кроме меня не может отвечать за то нападение. Позови его и покончим с этим.
Унау улыбнулась и выскользнула наружу.
Арис едва не уснул снова, пока лежал один в шатре. Но вот наконец полог поднялся и две тени скользнули внутрь. Но это был не Саккук, а его сын в сопровождении Унау.
— Кагорса, — проговорил Арис, — приветствую тебя. Здравствуй. Но я звал твоего отца.
— Я рад, что ты очнулся, — сказал Кагорса. — Теперь ты пойдешь на поправку. Я пришел потому, что моего отца нет здесь.
— Когда он вернется? — Арис попытался подняться и с трудом привстал, опираясь на локоть. Унау тут же подставила ему под спину свернутые шкуры.
Кагорса пожал плечами:
— Думаю, через неделю, или две. Но ты можешь сказать мне все, что хотел сказать ему.
— Я хотел узнать, что вождь лисов хочет взять с меня за мое преступление. Мою жизнь, или он предложит другую цену за дары Океану, которые погубил я?
Кагорса серьезно нахмурил брови:
— Мы долго думали с отцом об этом. Мы прониклись уважением к тебе. Ты великий воин и честно бился с Паопону. Ты отомстил за Кукуранау, которого тот подло убил. Мы простили бы тебя, если б ты оскорбил только нас, простили бы за ту красивую битву… но ты оскорбил Океан — начало жизни! До сих пор никто не делал подобного. И мы решили передать это дело шаману — пусть он спросит Океан, какую цену Он потребует от тебя.
— И? Что Океан ответил? — нетерпеливо спросил Арис.
— Шаман долго был на Той стороне и просил дух Лиса задать этот вопрос духу Океана. Потом Лис принес ответ.
Кагорса помолчал и Арис нахмурил брови.
— Океан сказал, чтобы мы не смели лезть в его дела и спрашивать с тебя ответа. Он сказал, что это между ним и тобой. Еще он требует, чтобы мы помогли тебе всем, чем можем и снарядили тебя в путь. Такова его воля.
Арис молчал и Кагорса вздохнул:
— Мы лишь люди, которые бродят в потемках и во всем подчинимся ему.
И добавил:
— И я очень этому рад, мне было бы жаль убивать тебя после того боя с Паопону. Я не любил Паопону… он был плохим вождем. Вороны почти исчезли под его рукой и рукой его предков. В старые времена лисы боялись воронов, но теперь племя воронов словно обессиленный старик. Мой отец много раз предлагал Паопону объединить племена, пока вороны не упали с края мира. Но гордыня не давала ему поступить на благо своего народа, он слишком любил власть.
— Что ж, — проговорил Арис.
— Что ж, выходит, осталось решить наши разногласия, — сказал Кагорса печально.
— Какие?
— Ты победил вождя воронов и теперь ты их новый вождь. Если отец хочет стать вождем воронов, ему надо победить тебя, но он стар. Значит он должен просить меня выйти против тебя. Сказать по чести, я боюсь с тобой биться и знаю, что проиграю тебе. Я видел тебя в деле.
— Но сейчас я легкая добыча, — усмехнулся Арис, — я обессилен и меня победит даже ребенок.
Кагорса покраснел и сказал с досадой:
— Ты думаешь, я способен на такое⁈
— Прости! — воскликнул Арис, — прости, благородный Кагорса, я сказал не подумав!
— Но даже когда я встану на ноги и восстановлю силы, я не хочу сражаться с тобой, — добавил Арис, подумав.
— А водить воронов по берегу Океана ты хочешь? — спросил его Кагорса.
— Я не могу остаться, мне нужно уйти на юг, — сказал Арис.
— Да, так сказал шаман. Что же делать? А, знаю. Не шевелись, — Кагорса неспешно коснулся запястья Ариса и прижал его здоровую руку к постели. — Сдаешься?
— Сдаюсь! — серьезно сказал Арис.
— Хорошо. Вот я победил тебя и теперь я новый вождь воронов.
— Да, ты победил меня, — серьезно кивнул Арис — и я готов подтвердить это перед всеми.
— Осталось последнее, — вздохнул Кагорса.
— Что же?
— Она, — Кагорса кивнул на Унау, молча сидящую возле них. — Как будущий вождь воронов и лисов я должен жениться на внучке шамана и объединить народы. Но она… не желает стать моей женой, — Кагорса развел руками.
Арис повернул голову в сторону Унау:
— Что такое? Разве тебе не нравится Кагорса? Почему ты отказываешь ему?