— Стреляйте в голову! Цельтесь точнее! — предупредил профессор, прицеливаясь и держа ружье твердой, как камень, рукой. Один за другим быстро последовали два выстрела. Буквально в тот же миг мы с Поджи послали в бегущее чудовище две хорошо выверенные пули. Грегозавр издал оглушительный рык боли и на секунду остановился. Мы понимали, что эта секунда — наш единственный шанс спастись. И потому, тщательно целясь в припавшее к земле чудовище — оно было теперь менее чем в пятидесяти шагах от нас — мы продолжали стрелять. Гигантская пасть грегозавра обагрилась кровью; он подпрыгнул высоко в воздух и с глухим тяжелым ударом рухнул на землю. Но вдруг он вскочил на ноги и устремился к озеру. Он плыл, оставляя за собой длинную полосу крови — и внезапно ушел под воду. Больше мы никогда не видели грегозавра Черного озера.
Чудовище было убито, и мы смогли полностью исследовать пещеру. В ней мы обнаружили множество костей грегозавров, но все они, вне сомнения, были очень древними. Что же касается нашего рассказа о живом грегозавре, то ученые сперва опровергали наши слова и поднимали нас на смех. Но когда мы показали им огромную и сравнительно свежую кость, они быстро изменили свое мнение. Весь научный мир гудел от волнения. На Черное озеро, в надежде найти останки убитого нами грегозавра, была направлена экспедиция, включившая лучших ученых страны. Все озеро прилежно прочесали, дно его внимательно осмотрели опытные водолазы — но никаких следов животного выявить не удалось. Вероятно, его тело глубоко ушло в податливый густой ил, устилавший дно Черного озера.
Величайшие ученые не смогли ответить на вопрос, как и почему грегозавры продолжали существовать спустя пять тысяч лет после своего предполагаемого вымирания. Читатели, таким образом, могут строить по этому поводу любые гипотезы.
Жорж Дюпуи. Чудовище Партридж-Крик
Г-н Жорж Дюпуи, известный французский писатель и путешественник, не раз исследовавший полярные регионы, рассказывает ниже о поразительном случае, происшедшем с ним в замерзших степях Аляски. Г-н Дюпуи, чья добросовестность не подлежит сомнению, берет на себя всю ответственность за этот необычайный рассказ, который, следует заметить, не противоречит известным научным фактам. Сопровождающие его рисунки были выполнены в соответствии с набросками и описаниями, представленными г-ном Дюпуи.
Нижеследующая история никак не является выдумкой. Мне хотелось бы прежде всего заверить читателей, что я отнюдь не пытаюсь злоупотребить их доверчивостью. В отношении удивительного события, которое я намерен описать, я намерен придерживаться фактов и только фактов, какими бы ошеломляющими и невероятными они ни показались с первого взгляда; я расскажу о том, что видел собственными глазами — а зрение у меня отличное — и что видели трое моих товарищей (все они люди белые), не считая пяти индейцев из племени клаякук[3], чьи становища находятся на берегах реки Стюарт.
Привожу имена трех свидетелей, видевших все самолично и готовых подтвердить достоверность моего рассказа. Первый из них — мой многолетний компаньон по охоте, мистер Джеймс Льюис Батлер, банкир из Сан-Франциско; второй — мистер Том Лимор, горняк с реки Мак-Квестен[4] на территории Юкон; и наконец, преподобный Пьер Лаванье, канадский француз и миссионер в индейской деревне Армстронг-Крик неподалеку от р. Мак-Квестен.
За десять лет путешествий по четырем концам света мне довелось столкнуться с множеством самых поразительных вещей, и странное событие, о котором я говорю, превратилось лишь в яркое воспоминание. Однако несколько дней назад, 24 января 1908 года, я получил в Париже следующее послание, подписанное отцом Лаванье, который проводит жизнь со своей дикарской паствой в шестистах милях к северо-западу от Клондайка. Привожу его письмо дословно:
Армстронг-Крик.
1 января 1908 г.
Любезный мой духовный сын,
«Торговец с берегов Мак-Квестен только что остановился здесь со своими собаками и санями. Ему выпало нелегкое путешествие из Доусона через Барлоу, Флэт-Крик и Доминьон. Я ожидаю получить от него через две недели свежую провизию и новости из внешнего мира. Сегодня первый день Нового Года, и мне хотелось бы выразить в этом письме самые теплые пожелания здоровья и счастья. Надеюсь, наступивший год подарит мне удовольствие принять Вас под своей скромной крышей на другом краю земли. Не верится, что Вы позволите старому другу с Великого Севера препоручить свои останки индейцам (которые рано или поздно опустят их в плетеный гроб), не повидавшись с ним еще раз.
3
4