Снова звонки судового телеграфа, снова тяжкие вздохи машины, шум цепей рулевой машинки, и, осторожно лавируя, лотом прощупывая дно, мы подбираемся к острову, как охотник к дичи.
Остров разворачивается перед нами низкой серой полосой, расползающейся по горизонту все шире и шире. Вот его концы уже сливаются с туманом, он лежит перед нами тусклой, безрадостной лентой, слегка окрашенной светлыми прибрежными песками, заваленными плавником — бревнами, принесенными морскими течениями и ветрами.
— Отдать правый якорь!
Грохочет освобожденная ловким ударом лома цепь, и, вспенивая воду, многотонная груда металла летит вниз. Вцепившись двумя лопастями в дно, она крепко держит нас на месте. Корабль медленно поворачивается носом к ветру.
— Спустить шлюпку!
Шипит пар, дающий жизнь лебедке. Грохочет цепь. Стрела выносит за борт и осторожно, как нянька ребенка, ставит на воду нашу шлюпку с подвесным моторчиком.
Весело попыхивая и прыгая по мелкой волне, шлюпка становится у носа судна. Бросают штормтрап, и, нагруженные приборами, научные сотрудники лезут по висящей неустойчивой лесенке первыми в лодку.
Тем временем стрела кладет на воду моторку «Малютку». Она до отказа наполняется второй группой во главе со Шмидтом. Обе моторки идут к берегу. Где-то с другой стороны острова, наверное, происходит такая же выгрузка исследователей с подошедшего «Русанова».
Берег быстро приближается. Вот уже сквозь воду виден чистый прибрежный песок, исчерченный волнами прибоя. Еще мгновение — и нос шлюпки врезается в отмель.
Бежим на берег. Десятки ног разом ступают там, «где не ступала нога человека». Каждому лестно быть первым на необитаемой земле. Наши следы переплетаются со следами чаек, с мелкими отметинками, оставленными лапками песцов, и углублениями от мохнатых медвежьих лап.
Медведи на острове хозяева. Их следы повсюду. Есть старые, полузанесенные, есть и совсем свежие, с четким рельефом тяжелой ступни и острых когтей.
А вот следы какой-то медвежьей драмы. Песок истоптан и изрыт в борьбе. Далеко тянется глубокий след. Кто-то тащил тяжелую медвежью тушу по песку и покамням. Свежая шкура клоками висит на камнях. Дальше разбросаны обглоданные кости. Очевидно, медведи сожрали медведя. Кругом много медвежьего кала с содержащейся в нем медвежьей шерстью.
Живется здесь медведям, наверное, плохо, если дело дошло до пожирания друг друга. На остров они попали тогда, когда кругом был лед. Бури разогнали лед, и медведи остались на одинокой земле.
Все высадившиеся на берег расходятся группами. У каждой группы свое определенное задание. На всю работу по исследованию острова отпущен один день: вечером мы должны пойти обратно к Диксону. Надо торопиться.
Ученые перетаскивают из шлюпки ящики с приборами, необходимыми для работ. Часть людей строит из плавника опознавательный знак.
Между холмами острова, извиваясь, ползут мокрые полосы песка — долины несуществующих, скрытых под почвой ручьев и речек. Местами подземная влага выступает наружу и превращает пески в жидкую кашу, по которой трудно ходить.
Встречаем доктора, Семенова и Канторовича. Они возвращаются с неудачной охоты. Рассказывают, что видели противоположный берег и около него «Русанова».
Сделав «лейкой» несколько снимков и выпустив немного пуль по камням, идем к берегу. Перезарядив «аймо», снимаем работу географа Гаккеля, определяющего точное местонахождение острова. Он, как и магнитолог Русинова, отсчитывает что-то своим прибором, посматривая на тикающий рядом хронометр.
Побродив по завалу плавника, идем к другой группе. Там сидят наши геологи, едущие на Чукотку, — чета Гармоновых. Около них хлеб, колбаса и сыр. Вместе с продовольствием получаем известие:
— Группа Шмидта встретила медведя, и Чачба застрелил его.
Визе, опираясь на палочку, в сопровождении фотографа Новицкого идет на каменный выступ. Топографы зарисовывают контур острова. Со всех сторон видны люди. Кое-где гремят выстрелы.
Спешно снимаем виды острова, сцены работ научных сотрудников, группы охотников.
Вместе с Трояновским влезаем на вершину холма. С него хорошо виден остров. С одной стороны — безбрежное море, с другой — мертвые, голые холмы, покрытые камнем и кочками с редкими пучками травки.
Изредка среди лишайников попадаются желтые цветы полярного мака. Местами встречаются какие-то зеленые мшистые лепешки, усыпанные белыми цветочками. Яркими, темно-красными пятнами украшают землю карликовые кустики неизвестных нам растений.