Сейчас во всей северной части Якутии единственный способ сообщения — олени и собаки. Десятки тысяч рабочих дней уходят на медленные и трудные переезды. Одна из наших спутниц — пожилая якутка, местная активистка — рассказывает, как она была на съезде в Якутске. Ее путешествие продолжалось шесть месяцев. На самом съезде она пробыла недели полторы.
Судоходство по океану и рекам сразу открывает широкие возможности. За пароходами пойдут автомобили, аэросани, самолеты. Сейчас без доставки горючего для баз, без необходимого материала обслуживать этот далекий край они не могут.
Ночью, войдя в широкий пролив Дмитрия Лаптева, подходим к группе Новосибирских островов и бросаем якорь у южного берега Большого Ляховского острова. Вдали на берегу видна научная станция, основанная в 1928 году Академией наук СССР.
К нам подходит моторная шхуна «Пионер». Это судно экспедиции Ландина, отправившейся в 1931 году из Владивостока для обследования побережья, составления карт и прокладки трассы для будущих воздушных путей.
Группа эта, снаряженная Управлением гражданского воздушного флота, вышла вначале на моторных лодках японского типа «кавасаки» и успела проделать большую работу по изучению берегов. Перезимовав на Колыме, она сменила кавасаки на принадлежавшую раньше американцам моторно-парусную шхуну «Пионер» и, продолжая исследования, дошла до Новосибирских островов. Дальше люди пойдут по берегу до устья Лены и вернутся обратно через Якутск. Самого Ландина нет. Он болен, и работа продолжается уже без него.
Странно устроен мир, и, в общем, он, конечно, тесен. Здесь, во льдах океана, нахожу знакомого. Это один из участников экспедиции.
Ландинская группа доставляет первого настоящего пациента нашему доктору, а то он все время обижался, что никто из нас не хочет по-серьезному лечиться. Теперь в его распоряжении капитан «Пионера» с ранением руки. Во время одной из поездок ружье нечаянно разрядилось, и дробь попала в плечо товарищу Кириллову, Доморощенным способом из раны были извлечены дробь и куски полушубка. Настоящая медицинская помощь — помощь хирурга — могла быть оказана только где-нибудь на материке. Сейчас доктор Лимчер занимается «ремонтом» Кириллова, который возвратится с нами во Владивосток. Лимчер доволен. Кириллов тоже.
Люди ландинской группы — настоящие морские волки. Это обросшие бородой, молодые, здоровые ребята в засаленных куртках.
Груз для научной станции переваливается на шлюпки, которые на буксире «Пионера» пойдут к берегу. Несколько человек из нашей экспедиции едут помогать зимовщикам и возвращаются на корабль, таща обломки бивня мамонта, в обилии валяющиеся среди плавника на берегу озера. Станция занимается заготовкой этого археологического материала.
1 сентября. Утром уходим дальше. Погода как по заказу. Солнце шпарит вовсю. Прямо не Арктика, а Крым. Однако по ночам на темной синеве неба начинают бродить лучи и завесы северного сияния, пока еще бледного и едва заметного. Это, как их называют здесь, сполохи. Они сигнализируют о скором наступлении зимы. Зима в этом году предполагается ранняя, и небесные сигналы предупреждают о скорых морозах.
Велосипеды расплескивая мелкую волну, весело идут за нами.
По радио удалось связаться с «Литке». Он проходит последние ледяные границы, которые, по данным воздушной разведки, находятся около мыса Биллингса, на траверзе острова Врангеля.
«Литке» со своим караваном будет нас ждать у Медвежьих островов, против устья Колымы. Мы сдадим ему велосипеды, пассажиров и пойдем дальше.
Евгенов по радио благодарит Шмидта за помощь и сообщает, что связи с материком не имеет. Наши радисты тоже, как ни бьются, установить связь с землей не могут. Мы находимся буквально в зоне молчания, не знаем, что делается на материке, и не можем ничего сообщить о себе. По этому поводу страшно волнуются журналисты. Их трагедия началась еще у Северной Земли.
2 сентября. Идем полным ходом. Начинается заключительный этап похода. Вскоре будем брать последнюю крепость Арктики, перегон Колыма — Берингов пролив. Времени в нашем распоряжении осталось немного.
Льдов пока не видно, но они близко.
Тихая солнечная погода избаловала нас. Верить этому «бабьему лету» Арктики нельзя. Сегодня уже пасмурно. Солнце скрылось за тучами, и сразу стало холодно и сыро.
Сумерки начинаются все раньше и раньше, а ночи становятся длиннее и чернее. В каютах пахнет сыростью. Просим Матвея Матвеевича — старшего механика — пустить пар в батареи отопления. Начинаем приспосабливать меховые подкладки к нашим кожаным пальто.