Наши аварии показали, что для льдов Восточно-Сибирского моря нужен тип ледокола, имеющего винт, расположенный под кормой значительно глубже, чем у «Саши».
По нашим следам пойдут суда, вооруженные нашим опытом. На берегах Чукотки возникнут новые зимовочные станции с радиоустановками. Они будут давать ледовые сводки. Течения будут исследованы и изучены. Мы, по выражению Визе, сейчас представляем своеобразный буй, пущенный на воду для изучения берегового течения. Это для нас, конечно, не лестно, но для науки и мореходства пойдет на пользу. Будем надеяться, что этот «буй» не застрянет где-нибудь по дороге и не вмерзнет в лед. Хорошо еще, что от мыса Сердце-Камень на восток, лед становится поздно.
Среди членов экипажа немногие знают это море. Только боцман Загорский несколько лет назад ходил здесь и даже зимовал где-то в этих краях, да снятый нами со шхуны «Пионер» капитан Кириллов знает местные условия. Сейчас к Кириллову все обращаются за справками.
Белопольский, зимовавший в районе Анадыря, пока не пользуется успехом. До него может дойти очередь позднее, когда возникнет вопрос о зимовке где-нибудь у берегов Анадыря.
Берег совсем близко, но подобраться к нему нелегко. Вплотную к берегу лед не подходит, он все время находится в движении.
Мыс Сердце-Камень все ближе и ближе. Сейчас он четко виден во всех деталях.
Туман поднялся. Облака сидят на макушке каменной горы, возвышающейся над мысом. Сегодня ночью или завтра днем мы должны пройти мимо него. За ним будем двигаться быстрее.
20 сентября. Дрейф развивается благоприятнее, чем предполагалось. С запада или северо-запада все время дует хороший, попутный ветер, подгоняя льды, влекущие наш корабль.
До Берингова пролива теперь осталось каких-нибудь восемьдесят миль. Погода прекрасная. Свежий ветер. Холодно. Разводья местами замерзли, полыньи обросли молодым ледком. Лужи на палубе застыли. С облитых водой лодок свисают сверкающие на солнце сосульки.
Надеваем ветрозащитные костюмы. Это комбинезоны. Они сделаны из оболочки аэростата и состоят из широкой блузы с капюшоном и штанов. Надеваются поверх обыкновенной одежды и хорошо предохраняют от ветра.
Нас все время крутит. Корабль то одним бортом, то другим поворачивается к берегу. Мы идем вперед то носом, то кормой, то бортом. Наш путь, если его рассмотреть на карте, состоит из бесчисленных петель, зигзагов, спиралей, вензелей.
Подходим к мысу Сердце-Камень. Геолог Влодавец нервничает. Он мечтал побродить с молотком в руках по уступам мыса, похожего сверху на каменное сердце, и изучить геологическую структуру этого никем еще не обследованного куска земли.
Нас несет прямо на массив с далеко выходящим в море мысом, изрезанным острыми скалами.
Капитан боится, что нас выдавит на берег и посадит на скалы. Всю ночь идет наблюдение, и все готовы к авралу. В любой момент мы можем сесть на банку — подводную каменную гряду, и тогда — прощай, ледокол! Среди дрейфующих льдов его можно будет считать погибшим.
Капитан, не смыкая глаз, шагает по мостику. Все мы чувствуем себя прекрасно, все идет хорошо, мы идем к Берингову проливу, но бедный Воронин не находит себе места. Это его первая авария, и ему предстоит пользоваться чужой помощью. До сих пор, за все время его многолетней морской практики, из всяких бед и трудностей он выбирался самостоятельно и сам спасал свое судно.
Теперь же мы от Берингова пролива должны будем двигаться по Тихому океану до Владивостока на буксире. С этим капитану трудно примириться.
Мыс Сердце-Камень миновали благополучно. Не удалось Влодавецу побывать на этой земле. Остановиться мы не смогли. Перебраться с ледокола на берег тоже нельзя, так как между дрейфующими льдами и прибрежными камнями тянется полоса воды, не проходимая без каяка или байдары.
В кают-компании уже строятся планы на будущее. До Владивостока ледокол отремонтировать нигде невозможно. В Петропавловске на Камчатке судостроительных верфей и доков нет.
Владивостокская верфь, вероятно, занята своей плановой работой. Возможно, что мы будем отбуксированы в Хакодате или Нагасаки, в одну из первоклассных японских верфей. Сменив гребной винт, вернемся во Владивосток в полной исправности, для того чтобы дать ледоколу возможность двинуться обратно в Архангельск и участвовать в зимней зверобойной кампании, которая ежегодно приносит нашей стране большой валютный доход.
Почти весь сегодняшний день провели на льду, снимая нужные нам для картины сцены.