Семнадцатого сентября мы повредили новую лопасть. Я сообщил «Совету», чтобы он не ждал помощи от нас. Восемнадцатого мы потеряли винт целиком. Теперь положение резко изменилось. Я задержал «Совет» в Уэлене. Он готов оказать нам помощь при буксировании по чистой воде.
После аварии я разослал телеграммы в Москву, Владивосток и на Камчатку. Была установлена связь с находящимся в Анадырской губе рыболовецким тральщиком «Уссуриец». Капитан судна Кострубов немедленно сообщил о своем выходе в Берингов пролив нам на помощь. «Уссуриец» — новое, крепкое судно с машиной в шестьсот пятьдесят сил. «Совет» имеет всего шестьсот сил. На нем много пассажиров, женщин и детей. Он сам едва сможет добраться до Владивостока. По приходе в Уэлен «Уссуриец» принял с «Совета» полуторагодичный запас продовольствия, заменил часть людей своей команды на более опытных из команды «Совета», нагрузился до отказа углем и через час сообщил нам о своей готовности выйти в море.
В это время лед в Уэлене достиг восьми баллов. «Уссуриец», как неледокольное судно, в тяжелых льдах пройти не смог. Его оттеснило к островам Диомида. Там он сейчас стоит наготове.
Мы рассчитали, что дрейфом по предполагаемому постоянному течению, идущему от Сердца-Камень к Берингову проливу, нас вынесет навстречу «Уссурийцу» и, войдя в Тихий океан, то есть закончив Северный морской путь, мы пойдем на буксире «Уссурийца» во Владивосток. Но… дрейф изменился, и нас понесло обратно, а потом дальше на север.
В тылу у нас, на северо-западе, находится другое судно. Это мощный ледорез «Литке», проводящий Колымскую экспедицию. Ему также была отправлена телеграмма, но из-за плохой связи ответа долго не было. Наконец был получен известный уже вам ответ. Я послал ему снова сообщение, пока ответа нет, хотя наши радисты прилагают все усилия к установлению связи.
Тем временем из Москвы пришло распоряжение «Литке» и другим судам об оказании нам помощи. Это распоряжение все собравшиеся читали. «Литке» — конечно, мощное судно, и, если бы оно находилось близко, ему ничего бы не стоило вытащить нас. Но у «Литке» есть свои серьезнейшие задачи. Он ведет на зимовку в Чаунскую губу, за сто пятьдесят миль на восток от Колымы, несколько судов, и, пока он их не поставит в спокойное место, он к нам на помощь выйти не сможет, и мы не имеем никакого права, спасая себя, оставлять в опасности других. Правда, два его судна уже в Чаунской губе. С остальными он, вероятно, вышел на восток. Но когда он попадет к нам, неизвестно. Очень возможно, что он не пробьется и зазимует.
По данным профессора Визе, на основании сведений, получаемых нами с Чукотки из Уэлена и с Аляски из Нома, есть предположение, что противный нам ветер имеет тенденцию к переходу в благоприятный для нас. Если это предсказание осуществится, то дрейф переменится, и нас понесет в нужном направлении.
Этой ночью мы ждем вестей с «Литке». Посмотрим, что он телеграфирует… Если предпринятые мероприятия не помогут, будем искать других путей. Они уже разрабатываются…
Сейчас мы перейдем к подведению итогов аврала. Правда, результат аврала — смена лопастей — сведен на нет аварией, последовавшей восемнадцатого сентября, все же новые лопасти сделали свое дело. Они вытащили нас из мертвых льдов около острова Колючина в полосу дрейфующих льдов.
Нам уже советовали бросить «Сибирякова». Проходящий за кромкой льдов Дуплицкий предложил мне выслать на помощь вельботы и снять всех людей. Я ответил: «Мы «Сибирякова» бросать не собираемся». И ответ Дуплицкого был таким, как следовало ожидать от полярного капитана: «Я знаю, что у вас за люди».
За Шмидтом выступают секретарь партячейки, председатель судкома, председатель штаба соцсоревнования и ударничества и секретарь ячейки комсомола.
Потом оглашается список лучших ударников аврала, представленных к премии и награжденных почетными грамотами «за круглосуточную работу», «за руководство», «за сверхударные темпы».
Официальная часть окончена. Начинается товарищеская вечеринка, проходящая весело, несмотря на подавленное настроение, в котором находились весь день.
Ночью приходят сведения. «Уссуриец» вышел на север от Дежнева к кромке льда. От нее до горизонта чистая вода. Пошел вперед, кромка свернула на восток, уперся в непроходимые льды и вернулся к месту своей стоянки у Дежнева. «Литке» сообщил, что вышел со всеми судами в Чаунскую губу. У острова Айон его зажало льдами. Но все же один пароход проскочил в губу и стал на зимовку под защитой островов. Другой дрейфует к северу. «Литке» с остальными застрял в тяжелых льдах. Мороз шесть градусов. «Литке» работал пятью котлами — пробиться не смог. Решили выжидать.