И сейчас проблема возвращается к нам рикошетом. Из-за «плохих» кредитов многие европейские банки оказались обанкрочены (мы распространили по миру не только ненадежные займы, но и наши порочные модели кредитования и регулирования, поэтому многим европейским заемщикам были выданы ненадежные европейские кредиты).
Когда участники рынков осознали, что огонь перекинулся с Америки на Европу, началась паника. Отчасти она была обусловлена психологическими факторами. Отчасти – осознанием тесного переплетения финансовой и экономической систем. Банки во всем мире берут и дают друг другу займы. Они покупают и продают сложные финансовые инструменты, и именно поэтому недостаток регулирования в одной стране, в результате которого становятся возможны ненадежные займы, может оказывать влияние на глобальную систему.
На данный момент у нас есть проблема ликвидности, платежеспособности и макроэкономики. Мы находимся в первой фазе нисходящей спирали. Неизбежной частью процесса перестройки должны стать возвращение цен на недвижимость до их равновесного уровня и избавление от избыточной задолженности (снижение финансового левериджа), за счет которой держалась до сих пор наша фантомная экономика.
Даже если государство выделит новую порцию капитала, банки уже не захотят или не смогут выдавать такое же количество займов, как в беспечном прошлом. Домовладельцы уже не захотят заимствовать в таких количествах. Сбережения, которые были на нуле, увеличатся, что хорошо в долгосрочной перспективе, но плохо для экономики, находящейся в рецессии. Крупные организации могут сидеть на толстых стопках денег, и в это же время небольшие фирмы будут зависеть от кредитов, причем не для инвестиций в свое развитие, а для финансирования оборотного капитала, чтобы как-то удержаться на рынке, и им будет сложнее их получить. При этом инвестиции в сектор недвижимости, которые играли такую важную роль в поддержании нашего скромного экономического роста в последние шесть лет, достигли своего минимума за двадцать лет.
Администрация переключалась с одного недоработанного решения на другое такое же. И Уолл-стрит, и Белый дом охватила паника, и в этой панике сложно было понять, что же нужно делать. Те недели, которые Полсон и Буш потратили на то, чтобы отстоять перед широкой оппозицией план спасения, предложенный Полсоном, можно было бы посвятить реальному решению проблемы. В связи с этим нам необходима комплексная программа действий. Еще одна неудачная вялая попытка может оказаться фатальной. Программа предполагает следующие действия:
1. Рекапитализация банков. После всех потерь банки столкнулись с недостатком капитала. В сложившейся ситуации банкам трудно привлекать капитал, и могут потребоваться вливания со стороны государства. Взамен государство получит пакет голосующих акций в банках, которым помогают. Но вливания капитала спасут и владельцев облигаций. В настоящий момент рынок скидывает эти облигации по ценам ниже номинала, аргументируя это высокой вероятностью дефолта. Необходима вынужденная конверсия задолженности в капитал. Если это произойдет, размер необходимой со стороны государства помощи существенно снизится.
Обнадеживает то, что министр финансов Полсон, кажется, осознал, наконец, что его первоначальное предложение о выкупе того, что он эвфемистично назвал проблемными активами, было неверным. Но настораживает то, что министру Полсону потребовалось столько времени, чтобы это понять. Он был настолько убежден в том, что свободный рынок сам предложит решение, что был не в состоянии принять факт, который экономисты всех мастей старались до него донести: он должен провести рекапитализацию банков и влить в них новые деньги, чтобы восполнить потери, понесенные банками из-за проблемных кредитов.
Сейчас администрация делает именно это, однако возникает три вопроса: было ли это справедливо по отношению к налогоплательщикам? Ответ кажется очевидным: по отношению к налогоплательщикам это было откровенной подлостью, особенно на фоне выкупа Уорреном Баффетом акций Goldman Sachs на сумму $5 миллиардов и условий озабоченной своей выгодой администрации. Второй вопрос – осуществляется ли должный уровень контроля и ограничений, чтобы не допустить повторения порочных практик прошлого и нового безрассудного кредитования? Если вновь сравнить условия, выдвинутые казначействами Великобритании и Штатов, то наше положение окажется несправедливым. Так, например, банки могли бы продолжать выплачивать деньги акционерам до тех пор, пока государство вливает в них деньги. И, наконец, третий вопрос: достаточно ли им денег? Деятельность банков настолько непрозрачна, что ответить на этот вопрос довольно сложно. Единственное, что мы знаем наверняка, так это то, что разрывы в балансе будут только увеличиваться, поскольку не делается ровным счетом ничего, чтобы устранить лежащую в их основе проблему.