— Спокойно, — сказала Исида своим добровольным помощникам, не забыв приласкать и подбодрить осла и пса. Секари предложил:
— Давай потихоньку отступать.
— Вы трое, пожалуй, действительно лучше отступите немного назад, — согласилась Исида. — А я пойду вперед.
— Но это безумие!
— У меня нет выбора. Меня ждет Икер!
Дикий бык, прекрасный отец и воспитатель своей семьи, защитник слабых, внутри своего клана был миролюбивым и дружелюбным. Но если он был выдернут из своего привычного круга и жил одиноко, то мог развить в себе неслыханную жестокость.
И все же Исида шла к нему.
Единственной смерти опасалась она — смерти Икера.
Ни осел, ни пес, ни Секари не ушли. Они остались на поле битвы, но решить спор с судьбой должна была все же Исида. Но если бык решится атаковать, они бросятся ей на помощь.
Бык рыл копытами землю. С его губ на землю хлопьями падала густая пена.
Исиде удалось поймать взгляд животного — и тут она поняла, почему жители и жрецы Атрибиса покинули свой город.
— Тебе больно, правда? Позволь мне, я помогу тебе.
Ответом ей стало жалобное рычание.
Исида вплотную подошла к сразу ослабшему колоссу.
— Глаза гноятся, виски горячие, десны воспалены… Эта болезнь мне известна, и я ее вылечу. Ложись-ка на бок.
По просьбе Исиды Секари поспешил на корабль за необходимыми медикаментами. Северный Ветер и Кровавый подошли к Исиде. Она дала больному выпить противовоспалительное средство, протерла ему десны. Потом настоем из целебных трав обмыла все тело…
Кончился дождь, гроза ушла.
Страж святилища Сердца постепенно приходил в себя. Его бросило в пот.
— Твой организм отлично реагирует, — сказала быку Исида. — Болезнь выходит из твоего тела, спадает лихорадка и возвращается сила.
— Может быть, безопаснее тебе все же немного отойти? — предложил Секари.
— Нам незачем бояться нашего драгоценного союзника. Чудовищно громадный бык поднялся и внимательно посмотрел на каждого из группы, принесшей ему исцеление. Резкое движение головы и наставленные прямо на него мощные рога не обрадовали Секари.
Исида ласково погладила огромный лоб.
— Я иду в святилище Сердца, — шепнула она быку. — Ты — со мной?
Черный бык послушно двинулся за Исидой. Но, согласившись с присутствием осла и пса, он все же подозрительно посматривал на Секари. Тот, силясь улыбаться, предпочел сесть на обочине дороги процессий, чем настаивать на своем присутствии рядом с быком. Он надеялся, что верховная жрица Абидоса вскоре выйдет из храма целой и невредимой, ведь рядом с ней такой страж!
Большие двери в здание были полуоткрыты.
Божественный страж обезумел от мучившей его болезни и сделал невозможной жизнь в городе, а жрецы просто бросили храм на произвол судьбы.
Немедленно к этому месту устремились божественные стражи — семьдесят одно чудовище окружило часовню с сердцем Осириса. Это были огненные звери, поглотители душ. Они образовали возле часовни целую армию, безжалостную и несокрушимую.
Исида вытащила массивный серебряный нож Тота.
— Вот великое слово. Оно прорезает реальность и открывает верный путь. Я пришла сюда не похищать, я служу Осирису. Пусть его сердце оживит сердце Египта, чтобы вечно хранить Великое таинство.
Освободив дорогу вдове, божественные стражи вернулись назад — в свои камни — и застыли в барельефах и иероглифах.
Перед вазой, в которой находилась драгоценная реликвия, лежал яшмовый скарабей.
— О ты, Горшечник, создатель нового солнца! Живи вечно и будь таким же постоянным, как колонна воскресения! Открой мне небесное золото, путь от жизни к вечности. Пусть вчера, сегодня и завтра наполнят время Осириса и превозмогут смерть!
Когда Исида вышла из храма, солнце было в зените. Возвращались из пригородов и близлежащих деревень жители Атрибиса. Увидев, как верховная жрица Абидоса положила реликвию на спину огромного черного быка, они приветствовали ее. Бык явно хорошо себя чувствовал и проводил всю процессию до самого порта.
Когда же капитан увидел, что к его кораблю направляется огромный бык, его сердце похолодело.
Если бык разъярится, то его гигантские рога пронзят корабль, и от того останутся лишь щепки!
Капитал еще раз посмотрел на быка, потом перевел взгляд на Исиду и понял, что обманулся. Спокойствие Исиды окончательно его успокоило. И все же ему было особенно приятно сейчас поднять якоря и выйти в плавание.