Князь стянул брюки, отбросил их в сторону и на мгновение замер. "Наверное, хочет позволить мне удовлетворить любопытство", - подумалось ей. Он опустился на колени, вглядываясь в нее. Сердце у Кэролайн неистово колотилось. Она сняла ситцевую ночную сорочку.
Князь чуть заметно улыбнулся. Его взгляд медленно перемещался с ее груди вниз и задержался на треугольнике между бедрами. Рука Николаса скользнула по стройному бедру, прикоснувшись к этому треугольнику.
Кэролайн отчаянно хотелось, чтобы Николас взял ее сию же минуту.
Его рука, оказавшись между бедер, начала медленно и нежно исследовать сокровенную часть ее тела.
- О Боже! - выдохнула она.
- Ты прекрасна, Кэро!
Она не ответила, поглощенная новыми ощущениями. Ей никогда не приходило в голову, что мужчина может прикасаться к женщине таким образом, пробуждая в ней горячее лихорадочное желание. И тут Кэролайн почувствовала, что к ней прикасается, поглаживая ее, уже не рука, а что-то влажное, нежное и требовательное.
Она вскрикнула, поняв, что это его язык исследует ее там, пробуя и омываясь ее соками.
- Николас! - Кэролайн схватила его руку, боясь переступить грань одна, боясь, что он не успеет разделить с ней наслаждение.
Князь широко раздвинул ее ноги и рывком вошел в нее. Она судорожно глотнула воздух, потрясенная великолепием и завершенностью того, что случилось. Ее пронзило острое наслаждение. Их взгляды на мгновение встретились, и она увидела, что он тоже потрясен. Сильными, быстрыми рывками Николас вторгался в ее тело, осыпая лицо девушки поцелуями. Она вцепилась в него, подумав: "Я буду любить его вечно". И тут нараставшее в ней напряжение достигло кульминации. Кэролайн выкрикнула его имя. Ей показалось, будто она, вырвавшись из телесной оболочки, воспарила к небесам. Вернувшись на грешную землю, она увидела, что Николас тоже приходит в себя, побывав там же. Кэролайн улыбнулась. Хорошо возвращаться на землю, лежа в его объятиях.
Они с трудом перевели дыхание. Кэролайн поняла: сейчас ей так же хорошо, как и в момент, предшествующий этому. Истомленная, она впала в полудремотное состояние. Николас поцеловал ее и, не выпуская из объятий, перекатился на бок. И тут Кэролайн вернулась к реальности. Подумала о прошлом, настоящем и будущем. Особенно об ужасном будущем. Будущем без него. И замерла в напряжении.
- Только не раскаивайся, - промолвил князь.
Она высвободилась из его объятий и села. Николас тоже сел, молча глядя на нее. Кэролайн бросила испуганный взгляд на дверь. Ведь их в любой момент могли обнаружить. Ее охватило чувство вины. Из-за его жены.
Он встал, прекрасный в своей наготе, и, подойдя к двери, запер ее.
- Вот ты и чувствуешь себя несчастной. Вот я тебя и обидел.
Кэролайн надела свою сорочку.
- Не знаю, как я себя чувствую. - Она потянулась за халатом. - Но супружеская измена - дурной поступок. Николас натянул брюки, не спуская с нее взгляда.
- Я не сплю со своей женой уже пять с половиной лет, Кэролайн. И никогда больше не буду с ней спать. Я терплю ее только из-за Кати.
- Я не знала этого.
- Я не раз говорил, что мы живем врозь.
- Я не знала, что у вас нет... интимных отношений.
- Разве это возможно после всего, что она сделала? А это что-то меняет? - с надеждой спросил он.
- Это не дает оснований считать, что мы поступили правильно.
Николас сердито передернул плечами и надел сорочку.
- Жизнь редко бывает справедливой, Кэролайн, а также простой и легкой. - Его пальцы проворно двигались, застегивая перламутровые пуговицы.
Она молчала. Сердце убеждало ее не пренебрегать теми крохами, которые достаются любовнице. Оно заглушало голос разума.
- Мне следует оставаться здесь до отъезда Кати? Николас крепко сжал ее в объятиях.
- Что вы ответите, если я снова попрошу вас отправиться с нами в Россию?
Она вырвалась из его объятий.
- Это невозможно. - Между тем душа ее тосковала по нему даже сейчас, когда он еще не уехал!
- Я знал, что вы так скажете. - Глаза его стали грустными. - Вы благороднее, чем я. Полагаете, что я должен жить как монах?
- Я этого не говорила. - Кэролайн отвела глаза.
- А что, если я предложу вам поехать в Санкт-Петербург самостоятельно и стать моей любовницей? Она вздрогнула.
- Не воспринимайте это как оскорбление. Так случается часто, когда женатый человек, занимающий такое положение, как я, любит женщину. Если хотите, я построю для вас дворец.
- Нет. - Кэролайн чуть не плакала, хотя теперь по совсем иной причине. - Нет. - Она покачала головой. - Скажите, для скольких любовниц вы построили дворцы, Николас? - Голос ее дрожал.
- Ни для одной.
Кэролайн закрыла глаза. Из этой ситуации есть только один выход: перестать любить его.
- Вы еще будете здесь завтра? - спросил Николас.
- Я уеду утром. Я не могу оставаться здесь. Ни к чему хорошему это не приведет. - Кэролайн едва сдерживала слезы. - Кате, возможно, скажу, что заболел мой отец. Но пообещаю часто писать ей. - Слезы заструились по ее щекам.
- А мне тоже напишете?
- Если угодно. До свидания, Николас. Вы самый... удивительный человек, - глотая слезы, пробормотала Кэролайн и выбежала в коридор.
- Кэролайн! - крикнул князь. Но не последовал за ней.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ПЕПЕЛИЩЕ
Глава 25
Лондон, августа 1812 года
День выдался благоприятный, хотя его начало не сулило ничего хорошего. Кэролайн, уставившись в пустоту, сидела одна за конторкой в книжной лавке. Близилось время закрытия. Начавшийся после полудня дождь лил до сих пор и вполне соответствовал ее настроению. В лавку за целый день не заглянул ни один покупатель. А Джордж все еще был в отъезде.
Она потерла глаза. В голове проносились видения кровавых батальных сцен. Солдаты идут в атаку, стонут раненые, вокруг ружейная пальба, артиллерийская канонада, что-то горит, языки пламени вздымаются до небес... Северьянов с семьей уехал почти месяц назад. Через три дня после той памятной ночи он отбыл на русском военном транспортном судне, направлявшемся в Санкт-Петербург. Кэролайн, наведя справки, выяснила, что судно придет в пункт назначения дней через десять, самое большее - через две недели. Если только не подвергнется вражескому нападению.
Кэролайн обхватила голову руками. Война! Она неожиданно ворвалась в ее жизнь - причем так, будто военные действия происходили во дворе ее дома. В Лондоне не было почти никаких сообщений о том, что происходит на русском фронте. Кажется, армия Наполеона продвигалась все дальше и дальше в глубь России, почти не встречая сопротивления. Ходили слухи, что Великая армия приближается к Смоленску. Кэролайн бросилась к карте и, к своему ужасу, поняла, что Смоленск очень близко от Москвы, примерно в ста пятидесяти милях. Северьянов, наверное, сейчас где-то под Смоленском. Девушка ругала себя за то, что не узнала подробностей до его отъезда, но тогда она с головой ушла в свои переживания. Ведь князь уехал очень быстро и даже не попрощался.
По ее щеке скатилась слеза.
Хорошо, что хоть Катя в безопасности. И Кэролайн знала, где ее найти, если понадобится. Что за нелепая мысль? С какой стати отправляться туда и разыскивать Катю?
Кэролайн не предполагала, что все это закончится такими страданиями. Выход один: необходимо забыть его. Но как забыть князя, если она думает о нем еще упорнее, чем до отъезда? Если в этом проклятом Лондоне ничего нельзя узнать о нем, о России и о том, что там происходит? Может, Джордж, вернувшись, привезет какие-нибудь новости?
Ее печальные размышления прервал звук колокольчика над дверью. Кэролайн вздрогнула. На улице по-прежнему лил дождь, а она сидела за конторкой в полной темноте. Понимая, что поступает очень опрометчиво, поскольку нельзя упускать покупателя, девушка тем не менее сказала:
- Извините, лавка уже закрыта.
- Но на дверях написано "открыто", - насмешливо произнес старушечий голос.