Гувернантка взвилась и впервые после отъезда Северьянова взглянула на Кэролайн.
- Вам кажется забавным такое поведение?
- Тэйчили, а вам не кажется, что это более естественно, чем беспрекословное исполнение ваших команд? Мы ведь, слава Богу, не в армии.
- Возможно, это более естественно, но здесь что-то происходит, и я не понимаю, что именно.
Кэролайн удивилась, увидев гувернантку в таком замешательстве.
- По-моему, в доме нарушился заведенный порядок, потому что нет хозяина. - Упоминание о князе болью отозвалось в сердце Кэролайн.
Тэйчили откинулась на спинку стула.
- Князь часто отсутствует, любезная мисс Браун, - миролюбиво заметил Раффальди. - Он человек военный. Домой приезжает редко и ненадолго.
Кэролайн кивнула, подумав, что если бы Мари-Элен не была так несносна, Николас, возможно, приезжал бы чаще и задерживался дольше.
- А княгиня... - тихо спросила она, - всегда возвращается домой так... поздно?
Раффальди, не ответив, опустил голову.
- Княгиня делает то, что пожелает и когда пожелает, и никто не смеет ей перечить. Таков порядок, - заявила Тэйчили.
- Понятно. - Кэролайн подумала, что вести такой образ жизни на глазах у впечатлительного ребенка непозволительно. И тут Тэйчили добавила:
- Княгиня всегда так себя ведет, когда его сиятельство в отъезде.
К княгине, пока она спала, дважды наведывался какой-то джентльмен. Когда он явился в третий раз, Кэролайн стояла возле окна в комнате на нижнем этаже центральной части дворца. Окно было открыто, и она с удовольствием вдыхала свежий, прохладный воздух. Девушка видела, как из дома вышел красивый смуглый мужчина в военном мундире и направился к вороному коню, которого держал под уздцы грум. Интересно, неужели это один из любовников Мари-Элен? Не с этим ли мужчиной она провела всю прошлую ночь? Этот смуглый брюнет в белом мундире был очень хорош собой.
- Это князь Воронский, - сказала у нее за спиной Тэйчили.
- Он, должно быть, принадлежит к ближайшему окружению царя, если находится сейчас в Петербурге? - Кэролайн обернулась к гувернантке.
- Нет. - Тэйчили раскраснелась. - Просто князь находится во Второй армии, охраняющей южные подступы к Москве.
- Очевидно, он поклонник Мари-Элен, - небрежно заметила Кэролайн. Тэйчили молчала,
- Что-то не так? - спросила Кэролайн.
- Воронский - кузен Северьянова и друг семьи.
Тэйчили ушла, а Кэролайн осталась у окна. Она поняла, что Воронский не собирается уезжать. Грум повел его коня в конюшню. Мгновение спустя из дома выпорхнула женщина и подбежала к Воронскому. Это была Мари-Элен.
Она остановилась перед князем, он поцеловал ее руку. Может, Кэролайн показалось, но поцелуй длился дольше, чем положено. Мари-Элен была в белом муслиновом платье и на холодном ветру начала дрожать. Воронский снял с себя короткий, подбитый мехом плащ и накинул ей на плечи.
Кэролайн понимала, что подслушивать плохо, однако приоткрыла пошире окно и напрягла слух. К ее разочарованию, она ничего не расслышала.
Они пошли вдоль дома по направлению к ней, и до Кэролайн донеслись их голоса - баритональный мужской и высокий женский. Девушка спряталась за шторой. Вот бы разгневалась Мари-Элен, если бы узнала, что она за ними шпионит!
Князь был явно расстроен и сердит.
- Почему ты вчера не обращала на меня никакого внимания? Зачем ты себя так ведешь, черт возьми? - воскликнул князь.
- Саша, между нами все кончено, - вкрадчиво проговорила Мари-Элен. Прости.
- Когда же ты намеревалась рассказать мне о ребенке? И почему потеряла его? - спросил он.
Кэролайн не верила своим ушам. Значит, отец ребенка, которого потеряла Мари-Элен, двоюродный брат Николаса?
- Саша, я была уверена, что тебе все известно. Это старая новость. Кстати, он тоже знает.
- Ники знает? Не может быть... Неужели ты сама ему рассказала?
- Я не так глупа, Саша. Он узнал обо всем от Алекса. Возможно, он вызовет тебя на дуэль. - Княгиню явно вдохновляла такая перспектива.
- Ты, кажется, рада? - возмутился князь. - Кому ты желаешь смерти - мне или ему?
- Разве я виновата, что мужчины дерутся из-за меня? - Княгиня передернула плечами.
- Надеюсь, мы оба поймем, что не стоит из-за тебя драться, дорогая.
Услышав звук пощечины, Кэролайн громко ахнула, но они, к счастью, не услышали ее. Воронский схватил Мари-Элен за плечи и встряхнул. Кэролайн подумала, не пора ли позвать кого-нибудь на помощь, но словно загипнотизированная стояла на месте. А князь, заключив Мари-Элен в объятия, начал страстно целовать ее. Ошеломленная девушка наблюдала за этой сценой, пытаясь осмыслить все, что узнала. Значит, Воронский - кузен Николаса и отец погибшего ребенка. Подумать только! Николас наверняка был ошеломлен и оскорблен.
Любовники наконец оторвались друг от друга.
- Через час я уезжаю. - Князь не сводил глаз с Мари-Элен.
- Уезжаешь? - испугалась она. - Но ты не можешь сейчас уехать.
- Это необходимо. Предстоит сражение, Мари. В деревне Бородино, в ста тридцати километрах от Москвы. О ней раньше никто не слышал. Я не могу пропустить первое крупное сражение. Оно должно произойти послезавтра, если только не изменятся планы у нашего государя или у Наполеона.
У Кэролайн защемило сердце. Битва! Нет, он сказал: первое крупное сражение. Ей вспомнилось, как Николас говорил, что если они потерпят поражение, то проиграют войну и потеряют страну. Кэролайн не сомневалась, что Николас будет там. И Алекс тоже. Ей стало страшно.
- Задержись хоть на несколько часов, Саша, дорогой, - услышала она голос Мари-Элен.
- Не могу. - Он поцеловал ее. - Но обещаю приехать к тебе при первой возможности. Если увидишь Ники, ничего не говори ему обо мне. Он, должно быть, зол на меня, но я его люблю и поговорю с ним сам. Мари-Элен топнула ножкой.
- Не вздумай возвращаться ко мне, Саша, если уедешь сейчас!
Он пошел прочь, не ответив ей.
Кэролайн, погруженная в мысли о Николасе и предстоящем сражении, забыла спрятаться за штору. Мари-Элен, заметив ее, возмущенно вскрикнула.
Сначала Кэролайн решила укрыться от Мари-Элен в классной комнате, хотя до урока с Катей еще оставалось время, но потом передумала. Нельзя, чтобы девочка видела разгневанную мать и слышала то, что она способна наговорить. Кэролайн вернулась в восточное крыло и вскоре поняла, что поступила правильно. К ней приближалась разгневанная княгиня.
Глаза ее метали молнии, когда она остановилась перед Кэролайн.
- Что вы себе позволяете? - грозно осведомилась она.
- Я дышала воздухом.
- Вы шпионили!
- Нет, дышала воздухом.
- Долго ли вы стояли у окна? И что именно видели?
- Я провела там лишь мгновение и ничего не видела. - Кэролайн покраснела.
- Ладно, - зловеще бросила Мари-Элен. - Продолжайте отрицать все. Не вздумайте сообщить кому-нибудь о том, что здесь происходит, дражайшая мисс Браун.
- Кому же мне сообщать о ваших делах, княгиня? Мари-Элен вскинула руку и ударила девушку по щеке.
- Как вы смеете? - Голос Кэролайн дрогнул. Больше всего ей хотелось бы ответить пощечиной, но она овладела собой, вспомнив о Кате. Ради этой девочки необходимо удержаться.
- Как я смею? Ведь это не я соблазняю чужого мужа!
- Я не стану отвечать на подобные обвинения. - Кэролайн чувствовала себя виноватой и догадывалась, что Мари-Элен заметила ее состояние.
- Вы с ним спали! - прошипела княгиня. - Не считайте меня дурой. Мои горничные мне обо всем докладывают. Все знают, что прошлую ночь вы провели в постели Николаса, мисс Браун. Так что не прикидывайтесь невинной овечкой. Вы ничуть не лучше меня. Если не считать разницу в статусе, то можно утверждать, что мы с вами одного поля ягоды.
Ее слова подействовали на Кэролайн как ушат холодной воды. Пытаясь оправдаться, она беспомощно пролепетала: